The relationship between the subjective assessment of credulity and the ability to detect lie in old age and seniors

全文:

ВВЕДЕНИЕ

В XXI веке происходит увеличение доли населения пожилого и старческого возраста в структуре обществапрактически во всех странах мира. Двадцатый век был ознаменован ростом численности населения, а XXI векназывают веком старения населения Земли [1]. По данным доклада Организации Объединенных наций от 2022 года «Мировые демографические перспективы» [1], количество людей возрастной группы 65 лет и старшерастет быстрее по сравнению с другими. Согласно прогнозам, к 2050 году число людей, указанной возрастной группы, во всем мире будет превышать в два раза число детей до пятилетнего возраста и будет почти равнымколичеству детей в возрасте до 12 лет. Кроме того, наблюдая динамику старения населения, становится видна новая группа – люди 80 лет и старше. В 2022 году их доля составила 2%, в 2050 прогнозируется около 5%, а к концу XXI века около 10% [2].

В последние годы увеличивается количество преступлений в отношении людей пожилого возраста, особенно в сфере мошенничества, по данным МВД России в 2021 году около 20% потерпевших в делах о мошенничестве люди старше 60 лет [3], при этом доля таких преступлений в общей структуре правонарушенийвозросла (2024 год 23,4% в сравнении с аналогичным периодом 2023 года 21,6%). Значительная часть таких преступлений осуществляется посредством телефонной коммуникации.

Важно отметить, что сенсорные функциональные системы исследуемой возрастной группы формировались вне условий технического воздействия и средств опосредования коммуникации, а именно мобильных устройств, мессенджеров, что, в свою, очередь, приводит к затруднениям процесса коммуникации, опосредованного техническими средствами в части высоко уровня доверия.

Закономерные онтогенетические изменения, в том числе и когнитивных функций (таких как память, внимание, гнозис), которые на этапах пожилого и старческого возраста меняют свои характеристики, структуруи механизмы, приводят к большей манипулятивной доступности, и, как следствие, снижая на этих основаниях способность к распознаванию обмана.

Распознавание обмана сложный процесс, требующий способности понимать и интерпретироватьсобственное психическое состояние и психическое состояние другого человека.

В качестве методологического основания представляемого исследования выступают положения о модели психического Theory of mind, разработанной Дэвидом Премаком и Гайем Вудраффом [4]. Модель психического выступает как некоторая система концептуализации знаний о своем психическом и психическом людей. Термин возник в рамках когнитивной психологии, так как именно в данном направлении становится возможной постановка вопроса соотношения сознания и разума (в переводе с английского «mind»). Именно положения данной теории, разрабатываемой в рамках когнитивной психологии, позволяет соединить понятия разума и ментальной репрезентации, а также семантически обозначить и продемонстрировать их связь с разумом и объективным миром. Термин «репрезентация» представляет собой внутренние структуры, формирующие представленность, отображение для себя. Понятие ментальные репрезентации становится центральным не только для когнитивной психологии, но и для психофизиологии, психолингвистики [5].

Авторами Theory of mind в модели психического следует различать два структурных компонента. Когнитивный или «холодный» компонент включает в себя когнитивную обработку мыслей, убеждений, намерений других людей, понимание небуквальных высказываний. Внутри когнитивного компонента различают репрезентации первого и второго порядка. Репрезентации первого порядка представляют собой репрезентацию собственных мыслей индивида, появляющихся путем формирования собственной точки зрения («я думаю, что она считает, что…»). Таким образом, мы имеем способность понимать, что другие обладают собственным сознанием, восприятием, отличающимся от нашего. Репрезентации второго порядка представляют собой более сложные конструкции глубинных представлений о себе и предполагают принятие одновременно двух точекзрения («он думает, что она думает, что…»), дают нам возможность думать о прошлом, будущем, о том, что несуществует, отражать объекты не только в реальности, а то, какими они могли бы быть,  и что наиболее важно,строить причинные гипотезы. При этом в первую очередь в онтогенезе развиваются репрезентации первого порядка.

Эмоциональный «горячий» компонент модели психического включает в себя понимание чувств, эмоций,аффективных состояний других людей. Следует провести дифференциацию между схожими на первый взгляд понятиями эмпатии и эмоциональным компонентом. Эмпатия подразумевает под собой способность к ощущению и переживанию эмоций, чувств другого человека, при этом не обязательно понимание причины, вызвавшей их. В то время как эмоциональный компонент предполагает способность принять точку зрения другого («встать на его место») с истинным пониманием его психического состояния без необходимости в чувствовании его эмоций, чувств.

Распознавание обмана представляет собой сложный процесс, требующий способности понимать иинтерпретировать собственное психическое состояние и психическое состояние другого человека. Оно зависит от многих факторов – в том числе от онтогенетически закономерных изменений когнитивных функций, социально-психологических факторов (сужение круга социальных контактов и социального окружения, приводящих к чувству одиночества), а также изменения уровня доверчивости к другим людям. Уровень доверчивости, в свою очередь, определяется, с одной стороны, реализацией потребностей в социальном взаимодействии, с другой стороны – «пониманием» других людей, которое и лежит в основе понимания и распознавания обмана.

Изучение распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте, а также факторов, которые с ним взаимосвязаны, является актуальным и необходимым для выявления лиц, составляющих группу риска, максимально подверженных (уязвимых) мошенническим действиям.

ЦЕЛЬ

Целью данного исследования является изучение взаимосвязи субъективной оценки доверчивости и способности распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Общий объем исследовательской выборки составил 60 респондентов пожилого (60-75 лет) возраста – 36 человек (26 женщин и 10 мужчин) и старческого (76-90 лет) возраста – 24 человека (15 женщин и 9 мужчин). Базой исследования выступил Российский геронтологический научно-клинический центр ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н. И. Пирогова Минздрава России. Все испытуемые имели близких родственников (детей, внуков, супругов, братьев/сестер) – не являлись одинокими и проживали либо отдельно, либо совместно с родственниками. Все участники исследования предварительно добровольно подписали форму информированного согласия, утвержденную в составе протокола исследования этическим комитетом (Этическая комиссия Института клинической психологии и социальной работы ИКПСР ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, выписка из протокола №17 от 23 октября 2023 года). Критерием включения в выборку испытуемых в исследовательские выборки являлся сохранный нейрокогнитивный статус, который оценивался с использованием Монреальской шкалы оценки когнитивных функций – MoCA тест [6]. В соответствии с критериями включения-исключения в исследовании принимали участие респонденты пожилого и старческого возраста, не имеющие тяжелых хронических соматических, психических заболеваний и нарушений мозгового кровообращения в анамнезе, обладающими сохранными анализаторными системи и показателями оценки состояния когнитивных функций по шкале МоСА не менее 26 баллов.

Представляемое исследование по типу соответствует поперечному (одномоментному). Организация исследования включала в себя три этапа.

На первом этапе решалась задача изучения распознавания обмана с использованием модифицированной методики Pragmatic Interpretation Short Stories Winner’s Task [7] в адаптации Колесовой Н.И. и Сергиенко Е.А.   [5], позволяющей оценить фактический уровень способности распознавания обмана. Методика, состоящая 10 рассказов двух типов – включающие обман или иронию. Общий объем каждого составляет примерно 250 слов. Адаптация состояла в том, что в представляемом исследовании методика была сокращена до 6 историй в виду нейродинамических особенностей исследуемой возрастной группы. В каждой истории содержится 6 вопросов, типы вопросов представлены в табл. 1. Верный ответ приравнивается к 1 баллу, таким образом, максимальный возможный балл в данной методике равен 36. 

Каждая история, описывает какое-либо событие, что позволяет рассмотреть специфику построенной когнитивной модели. Данная методика была адаптирована с учетом возрастной  группы, а также  культурных особенностей, чтобы истории находили эмоциональный отклик среди людей пожилого возраста (пример представлен на рис.1).

Стандартная инструкция сообщает, что респонденту будут представлены различные истории, описывающие поступки людей. В ходе прочтения истории, будет предложено ответить на ряд вопросов.

В настоящем исследовании мы представляли каждую историю в нарративном формате, чтобы в наибольшей степени приблизить ситуацию исследования к обстоятельствам жизни, а именно, ситуации, когда с пожилым человеком пытаются контактировать мошенники с помощью мобильных устройств. Изучение понимания обмана с использованием Pragmatic Interpretation Short Stories Winner’s Task позволяет оценить когнитивный компонент модели психического.

Задачей второго этапа являлась субъективная оценка доверчивости с использованием методики Дембо-Рубинштейн. В соответствии с задачей исследования была использована только одна стандартная шкала – ум, к которой были добавлены шкалы доверчивость и способность к распознаванию обмана. Добавочные шкалы выступали в качестве маркеров уровня доверчивости испытуемых и их субъективной оценки своей способности идентифицировать обман. Интерпретация шкал субъективной самооценки изучаемых показателей на качественном уровне осуществлялась в соответствии диапазонами значений методики Дембо-Рубинштейн: 0-5,9 (0-59 мм) – низкая; 6,0-7,0 (60-69 мм) – средняя; 7,1-10 (71-100 мм) – высокая. Также на данном этапе осуществлялась оценка субъективного ощущения одиночества, рассматриваемого в контексте представляемого исследования во взаимосвязи с доверчивостью. В связи с этим была использована Шкала субъективногоощущения одиночества (UCLA Loneliness Scale), разработанная в 1978 году Д. Расселлом, Л. Пепло, М.Фергюсоном.

Задачей третьего этапа являлось изучение взаимосвязи субъективной оценки доверчивости и способности распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте с использованием коэффициента ранговой корреляции r-Спирмена (р˂0,05).

Количественная оценка результатов осуществлялась с использованием методов описательной статистики (среднее значение, стандартное отклонение, мода, медиана, минимальное и максимальное значения). Сравнительный анализ осуществлялся с использованием критерия Колмогорова-Смирнова для оценки нормальности распределения исследуемых признаков, а также непараметрического критерия Манна-Уитни (так как распределение исследуемых признаков не соответствует нормальному). Оценка взаимосвязей исследуемых параметров осуществлялась с использованием методов корреляционной (критерий ранговой корреляции Спирмена) и многомерной статистики (процедура факторного анализа с varimax-вращением). Статистический анализ проводился с использованием пакета прикладных программ Statistica 12.0.    

РЕЗУЛЬТАТЫ

В результате изучения распознавания обмана с использованием модифицированной методики PragmaticInterpretation Short Stories Winner’s Task было установлено отсутствие статистически значимых различий показателей распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте. Выявленный показатель соответствует среднему уровню распознавания обмана в обеих возрастных группах. Механизм распознавания обмана содержит в себе два структурных взаимосвязанных элемента: распознавание иронии и распознавание обмана. Средние значения этих показателей в пожилом и старческом возрасте также не имеют значимых различий (Рис. 2).

 Для выявления различий в исследуемых возрастных группах применялся непараметрический U-критерийМанна-Уитни. Результаты сравнительного анализа показателей распознавания обмана и иронии в пожилом и старческом возрасте представлены в табл.2.

Осуществляя сравнительный анализ показателей распознавания обмана людьми в пожилом и старческом возрасте было установлено отсутствие статистически значимых различий в данных возрастных группах. Полученные результаты дают нам основание для объединения исследуемых групп в общую выборку длядальнейшего количественного и качественного анализа взаимосвязи субъективной оценки доверчивости и способности распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте.

При изучении субъективных самооценок доверчивости, включающих показатели самооценки доверчивости, способности распознавания обмана, умственных способностей и одиночества, установлено, что средние значения субъективного и реального уровней способности распознавать обман среди пожилых людей и людей старческого возраста соответствуют высокому уровню. Также высокий уровень выявлен по такому показателю, как субъективная оценка доверчивости (таблица 3).

 

Также для людей старческого и пожилого возрастов характерен средний уровень одиночества и субъективной оценки умственных способностей.

В ходе сравнительного анализа значимых различий исследуемых признаков у лиц старческого и пожилого возраста с разным уровнем способности к распознаванию обмана не выявлено.

В результате решения задачи изучения взаимосвязи уровня субъективной оценки доверчивости и способности распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте при использовании процедуры корреляционного анализа (r-критерий ранговой корреляции Спирмена, р<0,05) статистически значимых взаимосвязей не выявлено (таблица 4).

Однако, была выявлена прямо пропорциональная связь средней силы одиночества и возраста (r=0,303, р<0,05).

Так как процедура корреляционного анализа не выявила статистически значимых взаимосвязей показателей уровня субъективной оценки доверчивости и способности распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте, было принято решение о проведении факторного анализа с varymax-вращением. Данная процедура проводилась по группам респондентов, сформированным по критерию уровня распознавания обмана: группа лиц пожилого и старческого возраста с высоким уровнем распознавания обмана; группа лиц пожилого и старческого возраста с низким уровнем распознавания обмана.

В результате процедуры факторизации в обеих группах лиц пожилого и старческого возраста вне зависимости от уровня распознавания обмана были выделены по четыре фактора (рис. 3).

В группе лиц пожилого и старческого возраста с высоким уровнем распознавания обмана первый фактор с максимальной факторной нагрузкой включает в себя показатели субъективной оценки доверчивости и ощущение одиночества. Второй фактор представлен показателями субъективного и объективного распознавания обмана. Содержание третьего фактора составили показатели распознавания обмана с субъективной оценкой доверчивости и умственных способностей. Четвертый фактор содержательно представлен компонентами субъективной оценки распознавания обмана и ощущения одиночества.

В группе лиц пожилого и старческого возраста с низким уровнем распознавания обмана первый фактор с максимальной факторной нагрузкой включает в себя показатели субъективной оценки доверчивости, ощущение одиночества и распознавание обмана. Второй фактор представлен показателями субъективной оценки доверчивости и распознавания обмана. Содержание третьего фактора составили показатели субъективной оценки умственных способностей и субъективной оценки распознавания обмана. Четвертый фактор содержательно представлен компонентами субъективной оценки распознавания обмана и ощущения одиночества.

Первый фактор, обозначенный нами как «Я слишком одинок, чтобы не доверять людям», в группах лиц пожилого и старческого возраста с высоким и низким уровнем распознавания обмана содержит показатели субъективной оценки доверчивости и ощущения одиночества. Однако, в группе лиц с низким распознаванием обмана, помимо указанных компонентов, входит еще фактическое распознавание обмана. Полученные данные позволяют подтвердить выдвинутое ранее предположение о том, низкий уровень распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте связан с высокой доверчивостью и ощущением одиночества.

Второй фактор, обозначенный нами как «Я хорошо разбираюсь в людях и понимаю, когда они врут» вне зависимости от уровня распознавания обмана лицами пожилого и старческого возраста, включает фактический показатель распознавания обмана, однако в группе с высоким уровнем – также в содержание данного фактора входит субъективная оценка распознавания обмана, но с противоположным знаком (что указывает на несоответствие субъективного и объективного уровней распознавания обмана); при низком уровне – субъективная оценка доверчивости, которая, как и в предыдущем факторе, препятствует распознаванию обмана.   Высокая уверенность в своих способностях распознавать обман связана низким уровнем его распознавания, то есть, если человек вполне хорошо распознает обман, он становится уверенным в своей способности и потому ошибается. При низком распознавании обмана, человек считает себя доверчивым – и действительно ошибается. («Научен горьким опытом»).

Третий фактор, названный «Я не такой умный, чтобы распознать обман» «Все обманывают. Я не могу это отследить», в обоих группах включает в себя показатель субъективной оценки умственных способностей. При высоком уровне распознавания обмана в содержание данного фактора также входит субъективная оценка доверчивости и собственно показатель распознавания обмана. В группе лиц пожилого и старческого возраста с низким уровнем распознавания обмана – субъективная оценка распознавания обмана. Придирчивость лиц пожилого и старческого возраста к оценке своих способностей (не доверяет себе, считает доверчивым), может обеспечивать «внимательность к обману и, собственно, к его распознаванию.

Четвертый фактор, который можно обозначить как «Я не одинок и разбираюсь в людях», в обеих группах лиц пожилого и старческого возраста вне зависимости от уровня распознавания обмана, содержательно представлен компонентами субъективной оценки распознавания обмана и ощущения одиночества. Люди не считают себя одинокими, так как хорошо разбираются в людях и понимают, когда те врут.

ОБСУЖДЕНИЕ

Учитывая тот факт, что поведение других людей не полностью предсказуемо, в связи с чем успех взаимодействия с социальной средой коррелирует со способностью расшифровывать ментальные состоянии и интенции других. Наличие изменений в компонентах модели психического приводит к снижению чувствительности детекции сигналов, которые предупреждали бы о вероятных негативных, опасных действиях со стороны других людей. Этот факт превращает пожилых людей в более уязвимую категорию населения, подвергая их риску стать жертвой социальной эксплуатации, мошенничества, обмана, что приводит к повышенному уровню стресса, эмпатическому дистрессу, следовательно, к трудностям устанавливать дружеские и семейные отношения [8].

В результате проведенного сравнительного анализа показателей распознавания обмана людьми в пожилом и старческом возрасте было установлено отсутствие статистически значимых различий в данных возрастных группах, таким образом, люди пожилого и старческого возраста имеют схожую способность к распознаванию обмана.

Существует тенденция прямой связи уровня распознавания обмана, субъективной оценки доверчивости и  обратной  –  субъективной оценки умственных способностей в пожилом и старческом возрасте. При этом, длялюдей пожилого и старческого возраста с заниженной оценкой своих умственных способностей характерна повышенная доверчивость, что может приводить к социальной дезадаптации и избегании социальных контактов.

Наблюдаемая тенденция обратной связи уровня одиночества и субъективной оценки понимая обмана в пожилом и старческом возрасте подчеркивает роль необходимости в социальном взаимодействии. При этом среди людей, указанных возрастных периодов, преобладает высокий и средний уровень субъективного одиночества.

Факторный анализ подтвердил наше предположение о взаимосвязи доверчивости и распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте. Полученные данные свидетельствуют о том, одинокие люди пожилого и старческого возраста субъективно ощущают себя более доверчивыми. А доверчивыми они становятся (в собственном субъективном представлении) по причине возрастных изменений своих умственных способностей («умственные способности уже не те, что раньше...»). Достоверно установлено, что распознавание обмана в пожилом и старческом возрасте определяется показателями одиночества, доверчивостью, а также субъективным представлением о своих умственных способностях и субъективной оценки своих способностей распознавать обман.

Выявленная в результате исследования обратно пропорциональная корреляционная взаимосвязь между одиночеством и способностью распознавать обман (на уровне статистической тенденции по причине малочисленной исследовательской выборки), указывает на то, что чем выше чувство одиночества, тем ниже способность распознать к распознаванию обмана позволяет выделить в качестве основной группы риска, уязвимой относительно мошеннических действий, одиноких людей пожилого и старческого возраста, что является сильной стороной представляемого исследования. Так как данная категория людей более подвержена мошенничеству, следовательно, профилактика должна быть нацелена именно на них.

Полученные нами данные, об отсутствии статистически значимых различий распознавания обмана в пожилом и старческом возрасте не согласуются с рядом зарубежных исследований, показывающих резкое снижение в распознавании обмана людьми старческого возраста в сравнении с пожилыми [9, 10]. В работах Мелехина А.И. [8] подчеркивается, что люди, исследуемых возрастных групп, демонстрируют некритичную доверчивость, что согласуется с полученными нами результатами  о том, что 40% лиц пожилого и старческого возраста, принимавших участие в исследовании, ошибаются относительно своей способности к распознаванию обмана.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, распознавание обмана в пожилом и старческом возрасте не связано возрастным периодом (о чем указывает отсутствие значимых различий между группами лиц пожилого и старческого возраста). Результаты исследования свидетельствуют об отсутствии статистически значимых различий в способности распознавания обмана в исследуемых возрастных периодах. Фактическая способность к распознаванию обмана не имеет взаимосвязи с субъективной самооценкой способности распознавать обман, доверчивости и умственных способностей. В 40% случаев люди заблуждаются относительно своей способности распознавать обман.

作者简介

Vera Nikishina

Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education «N.I. Pirogov Russian National Research Medical University» of the Ministry of Health of the Russian Federation

Email: nikishina_vb@rsmu.ru
ORCID iD: 0000-0003-2421-3652
SPIN 代码: 6779-0519
Scopus 作者 ID: 56725620100
Researcher ID: B-7355-2019

Doctor of Psychology, Professor. Director of the Institute of Clinical Psychology and Social Work, Head of Department, Department of Clinical Psychology, ICPSR, Pirogov Russian National Research Medical University

俄罗斯联邦, st. Ostrovityanova, 1, Moscow, 117997

Ekaterina Petrash

Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education «N.I. Pirogov Russian National Research Medical University» of the Ministry of Health of the Russian Federation

Email: petrash@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-3177-088X
SPIN 代码: 2313-1089
Scopus 作者 ID: 56809341100
Researcher ID: 56809341100

Doctor of Psychology, Associate Professor, Professor, Department of Clinical Psychology, Deputy Director, Institute of Clinical Psychology and Social Work, Pirogov Russian National Research Medical University

俄罗斯联邦, st. Ostrovityanova, 1, Moscow, 117997

Alyona Lisichkina

Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education «N.I. Pirogov Russian National Research Medical University» of the Ministry of Health of the Russian Federation

编辑信件的主要联系方式.
Email: liss_alyona@mail.ru
ORCID iD: 0009-0000-8276-0940
SPIN 代码: 1720-9044

Postgraduate student at the Institute of Clinical Psychology and Social Work, Department of Clinical Psychology

俄罗斯联邦, st. Ostrovityanova, 1, Moscow, 117997

Igor Kucheryavenko

Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education «Belgorod National Research University»

Email: kucheryavenko@bsuedu.ru
ORCID iD: 0000-0002-0226-0389
SPIN 代码: 9220-1544

俄罗斯联邦, Russia, 308015, Belgorod, st. Pobeda, 85,

参考

补充文件