THE ROLE OF ANTHROPOGENIC DERMATOTOXICANTS IN THE FORMATION OF ACNE IN ADOLESCENTS



Cite item

Full Text

Abstract

Abstract. Against the background of the steady pace of urbanization, the negative impact of anthropogenic toxic substances on human health is increasing every year. The most sensitive to the action of ecotoxicants is the child and adolescent organism. Given the acute reaction of the skin to the influence of toxic chemicals, aggravated by humoral changes in the body during puberty, the identification of criteria for the toxic etiology of acne is certainly relevant.

The aim of the study was to determine the criteria of the predominantly toxicological mechanism of acne formation.

To assess the effect of anthropogenic dermatotoxicants on the formation of acne, 595 children and various districts of the Moscow region were examined, of which 301 adolescents suffered from acne, and 294 practically healthy children made up the control group. The study used spectrometric, cytogenetic, biochemical and immunological research methods. The content of essential and toxic trace elements in adolescent hair samples was evaluated. A micronuclear test was performed in buccal epithelial cells. The testosterone level and the immunoregulatory index were evaluated.

The results obtained in the study indicate at least two mechanisms of the formation of acne vulgaris in adolescents. The first is associated with a violation of the regulation of sex hormones, and the second with the dermatotoxicity of anthropogenic ecotoxicants. Adolescents with predominantly intoxicating etiology were characterized by low concentrations of selenium and zinc, high mercury and lead in hair samples, as well as an increase in the number of micronuclei in the buccal epithelium. Adolescents with predominantly hormonal etiology were characterized by an increase in testosterone levels and a decrease in the immunoregulatory index. At the same time, in adolescents with signs of genetic instability determined by the results of a micronucleus test, the clinical course of acne was significantly more severe than in children without pronounced karyopathology. Based on statistical processing of these data, prognostic algorithms were built to differentiate acne in adolescents by etiological factor.

Thus, anthropogenic chemical toxicants, represented mainly by heavy metal salts, have an aggravating effect on the formation and course of acne in adolescents.

Full Text

Введение. В настоящее время в городах проживает 75% населения России, что существенно увеличивает антропогенное загрязнение атмосферы, выбросами промышленных предприятий и выхлопами автотранспорта. К основным загрязнителям атмосферного воздуха в городах относят стойкие органические загрязнители (СОЗ), полициклические ароматические углеводороды (ПАУ), тяжелые металлы и их соли [1, 14, 18]. Тяжелые металлы относятся к распространённым антропогенным экотоксикантам обладающими кумулятивным эффектом. В городах с широким распространением тяжелых металлов, их поступление в организм обеспечивается преимущественно ингаляционным путем. Превалирование поступления над выведением металлополлютантов приводит к их аккумуляции в организме, вызывая при этом хроническую интоксикацию [4]. Наиболее токсичные металлополлютанты, среди которых наиболее часто встречаются кадмий, свинец и ртуть, не участвуют в нормальном метаболизме и обладают нейротоксическим, дерматотоксическим и генотоксическим эффектом [2, 12, 16]. Наиболее информативным методом оценки уровня накопления металлов в организме является определение их содержания в волосах [3, 11].

В связи с формированием регуляторных функций и нейрогуморальных перестроек растущего организма, дети и подростки наиболее чувствительны к воздействию токсикантов, при этом кожные покровы наиболее остро реагируют на интоксикацию организма различными ксенобиотиками и необычными продуктами метаболизма, в том числе и тяжелыми металлами, поэтому покровные органы считаются индикатором экологического благополучия окружающей среды [9]. Учитывая, что у подростков угревая болезнь самая распространенная патология кожи, оценка вовлечения в ее патогенез антропогенных экотоксикантов безусловно актуальна.

Цель. определить критерии преимущественно токсикологического механизма формирования угревой болезни.

Материалы и методы.

Для оценки влияния антропогенных эко-дерматотоксикантов на формирование угревой болезни был проведен, сравнительный анализ элементного состава волос 595 детей, проживающих в различных районах Подмосковья. Группы подростков были сформированы из здоровых детей, не принимавших продолжительно лекарственных препаратов, минимум за 3 месяца до исследования, данные представлены в таблице 1.

Анализ проводился с участием подростков жителей трех подмосковных районов Химкинского, Подольского и Одинцовского. Обследуемые подростки из Химкинского района в основном были представлены жителями Новокуркино и жилого комплекса Юбилейный. Основные загрязнения атмосферы района происходят за счет цементной пыли активно ведущегося строительства, оксида углерода, паров растворителей, токсичных продуктов полного и неполного сгорания топлива автомобилей, двигающихся по расположенной рядом кольцевой автодороге, а также полигон твердых бытовых отходов (ТБО) «Долгопрудненский».

В Подольском районе обследуемые в основном были представлены жителями наукограда Троицк. Источники эко-токсикантов в этом районе, загрязняющие атмосферный воздух: выбросы вредных веществ от предприятий и автотранспорта, а также полигоны птицефабрик. Наиболее благополучным в экологическом аспекте представлен Одинцовских район, где большинство обследуемых подростков в основном проживают в городе Власиха. Источники эко-токсикантов в данном представлены в основном автотранспортом. В тоже время все рассматриваемые районы отличаются более благополучной экологической обстановкой чем спальные и промышленные районы Москвы.

Степень тяжести акне оценивали с помощью дерматологического индекса акне (ДИА), заключающегося в подсчете и интерпретации результата по сумме баллов, отражающих число воспалительных и невоспалительных высыпных элементов: до 5 – легкая степень, от 6 до 10 – средняя и от 10 до 15 – тяжелая степень акне.

Отбор и обработка проб волос осуществлялись в соответствии с методическими указаниями Роспотребнадзора [8]. Химические элементы в образцах определяли методом масс-спектрометрии с индуктивно-связанной плазмой на приборе Shimadzu (Япония).

Для оценки генотоксических эффектов от каждого обследованного подростка анализировали по 1000 клеток буккального эпителия. Изготовление микропрепаратов осуществляли по общепринятой методике, на препаратах учитывали отношение количества микроядер к общему числу ядросодержащих клеток (в ‰). Окраску материала проводили водным раствором азур-эозина по Романовскому-Гимзе (1:5).

Концентрацию тестостерона (Тс) в венозной крови определяли с помощью иммуноферментного анализа, использую наборы реагентов (ООО «Алкор Био» (Россия)). Показатели клеточного иммунитета (CD3, CD4, CD8, CD16, CD72, CD19) определяли иммунофлуоресцентным методом с помощью проточного цитофлуориметра, далее рассчитывали иммунорегуляторный индекс (ИРИ).

Статистический анализ результатов был выполнен в пакете прикладных лицензионных программ Microsoft Officе 2010, Statistica for Windows 10.0. По всем исследуемым показателям рассчитана нормальность распределения их значений в выборочных совокупностях с помощью критерия Колмогорова–Смирнова. Полученные результаты указывали на нормальное распределении значений исследуемых показателей, что послужило основанием для использования параметрических методов статистики для последующего анализа данных. Результаты представлены в виде М – среднего арифметического и  SD – стандартного отклонения. Для сравнения между группами использовали t-критерий Стьюдента для независимых выборок. Различия считались статистически значимыми при р <0,05. Для выявления взаимосвязи между исследуемыми параметрами применялся  корреляционный анализ Пирсона.  Полученные взаимосвязи послужили основанием разработки алгоритма, позволяющего дифференцировать различные механизмы формирования угревой болезни. Для достижения этой цели использовали дискриминантный анализ.

Результаты

За счет способности волос депонировать химические элементы анализ их микроэлементного состава используют в качестве индикатора антропогенных загрязнений территорий тяжелыми металлами и другими токсичными элементами. Результаты микроэлементного состава волос подростков свидетельствуют, что в большинстве наблюдений средние величины концентрации жизненно необходимых химических элементов в пробах волос обследованных подростков не выходили за пределы референтных значений и не имели значимых различий в зависимости от района проживания и наличия угревой болезни (таблица 2).

В тоже время, обращают на себя внимание низкие показатели цинка и селена (таблица 3). У большинства подростков, Химкинского и Подольского районов, страдающих угревой болезнью, концентрации селена и цинка были ниже референсных и достоверно ниже относительно проживающих в аналогичных районах контрольной группы, а также в отношении жителей Одинцовского района.  

Среди девочек-подростков результаты микроэлементного состава волос свидетельствуют о не выходящих за пределы референтных значений средних величин концентрации эссенциальных химических элементов в пробах волос, также эти показатели статистически не отличались в зависимости от района проживания и наличия угревой болезни. При этом у девочек, страдающих угревой болезнью, особенно из Химкинского и Подольского районов, отмечались низкие показатели цинка и селена, которые определялись ниже референсных значений, а также статистически значимо ниже относительно проживающих в аналогичных районах контрольной группы, и в отношении жителей Одинцовского района.

Анализ содержания токсичных химических элементов в пробах волос обследованных мальчиков свидетельствует, что концентрации большей части анализируемых элементов находились в границах референтных значений. Однако ряд микроэлементов демонстрировал статистически значимые отличия концентраций в пробах волос подростков в зависимости от района проживания.

Тем не менее, средние величины концентрации свинца, ртути и кадмия превышали референсные значения у подростков жителей Химкинского и Подольского районов. Также концентрации этих элементов были достоверно выше относительно обеих аналогичных групп мальчиков, проживающих в Одинцовском районе и относительно контрольных групп аналогичных районов. Обследованные девочки характеризовались повышением концентрации ряда токсичных химических элементов в пробах волос. Средние величины показателей концентрации свинца, ртути и кадмия были выше референсных значений в группах, проживающих в Подольском и Химкинском районах как у страдающих угревой болезни, так и у практических здоровых школьниц. Достоверно более высокие показатели этих химических элементов определялись у этих подростков и относительно аналогичных групп жителей Одинцовского района, а у страдающих угревой болезнью эти показатели были значимо выше, чем в контрольных группах аналогичных районов. 

Следовательно, результаты анализа микроэлементного статуса подростков из Подмосковья, страдающих и не страдающих угревой болезнью свидетельствует, что формирование угревой болезни связано с влиянием эко-токсикантов, которое определяется повышением концентрации свинца, ртути, кадмия и снижением концентрации селена и цинка.

Оценку скрытой генетической нестабильности проводили с помощью микроядерного теста, основанного на подсчете микроядер, образующихся из хромосомных фрагментов или целых хромосом, которые не включившихся в состав ядра в ходе митоза из-за отсутствия центромеры или повреждения волокон веретена деления или самой центромеры [6]. Отношение количества микроядер к общему числу ядросодержащих клеток выражали в промилле (‰), данные микроядерного теста представлены в таблице 4.

Результаты анализа количества клеток с микроядрами на 1000 клеток буккального эпителия свидетельствуют, что все подростки, независимо от пола, возраста и наличия угревой болезни, проживающие в Подольском и Химкинском районах, характеризовались статистически значимым более высоким количеством клеток с микроядрами. Все подростки, страдающие акне, демонстрировали статистически значимое более высокое количество клеток с микроядрами в буккальном эпителии. Представленные данные демонстрируют более частые проявления генетической нестабильности в Подольском и Химкинском районах, а также у подростков, страдающих угревой болезнью. За признак генетической нестабильности принимали увеличение количества клеток с микроядрами более 30 на тысячу клеток буккального эпителия [6].

Подростки, страдающие угревой болезнью в большей степени, чем контрольная группа, демонстрировали признаки генетической нестабильности. В Одинцовском районе наблюдалось в разных возрастных группах 29,1 % и 21,3 % мальчиков, а девочек 24,8% и 32,2 %. В Химкинском и Подольском районе подростки с признаками кариопатологии среди больных акне встречались чаще, чем в Одинцовском, они составляли приблизительно половину во всех половых и возрастных подгруппах подростков, страдающих угревой болезнью.

На втором этапе исследования по результатам микроядерного теста подростки, страдающие угревой болезнью, были разделены на 2 группы, первую группу с признаками генетической нестабильности составили подростки в клетках буккального эпителия которых наблюдалась генотоксические эффекты (ГТ), а вторую составили подростки без выраженных признаков генетической нестабильности (без ГТ). Количество подростков с признаками генетической нестабильности и без кариопатологии представлено в таблице 5. Распределение подростков этих двух групп, по степени тяжести угревой болезни с помощью дерматологического индекса акне (ДИА) представлено в таблице 6. Анализ данных ДИА свидетельствуют о более тяжелом течении акне у подростков с более высокими показателями кариопатологии. Далее анализировались показатели микроэлементов, микроядерного теста, тестостерона и иммунорегуляторного индекса в зависимости от выраженности кариопатологии у мальчиков (таблица 7).

Количество микроядер у мальчиков в группах с признаками генетической нестабильности определялось почти в два раза выше, чем у подростков с угревой болезнью без кариопатологии. У мальчиков, страдающих угревой болезнью с признаками генетической нестабильности, показатели концентраций свинца и ртути были в два раза выше, а показатели селена на 35% меньше, чем у мальчиков с угревой болезнью без кариопатологии. Также показатели тестостерона были значимо почти в два раза выше в группе без признаков генотоксичности. При этом показатели иммунорегуляторного индекса были статистически значимо выше в группе мальчиков с признаками генотоксичности (таблица 7).

Похожие изменения наблюдались и среди девочек, количество микроядер, в группе с признаками генетической нестабильности определялось в два раза выше, чем у подростков с угревой болезнью без кариопатологии, показатели микроэлементов, микроядерного теста, тестостерона и иммунорегуляторного индекса в зависимости от кариопатологии у девочек представлены в таблице 8. В группе с признаками генетической нестабильности у девочек, показатели концентраций свинца были в два раза, а ртути в полтора раза выше. При этом концентрация селена в пробах волос у этих девочек была в 3 раза меньше. У девочек с признаками генетической нестабильности концентрация тестостерона в крови была значимо ниже, чем в группе без признаков генотоксичности. В тоже время, показатели иммунорегуляторного индекса были достоверно выше в группе девочек с признаками генотоксичности.

Анализ концентрации микроэлементов в пробах волос, результатов микроядерного теста, показателей гуморальной регуляции гонадотропных гормонов и иммунного статуса у подростков страдающих угревой болезнью, показал, что из всех показателей, используемых в исследовании, для определения характеристик механизмов формирования угревой болезни связаны семь: концентрация жизненно необходимы микроэлементов селена (Se) и цинка (Zn), концентрация токсических микроэлементов свинца (Pb) и ртути (Hg), количество микроядер в клетках буккального эпителия (Мя), концентрация тестостерона (Тс), значение индекса регуляции иммунитета (ИРИ). С помощью корреляционного анализа были отобраны (таблица 9), а с помощью дискриминантного (лямбда Уилкса) уточнены наиболее информативные показатели (таблица 11).

Данные, полученные с помощью корреляционного анализа показателей микроэлементов, количества микроядер, уровня тестостерона и иммунорегуляторного индекса, у наблюдаемых мальчиков, свидетельствуют о сильных положительных корреляционных связях между количеством микроядер и концентрацией свинца в пробе волос, а также показателями иммунорегуляторного индекса. Сильные отрицательные связи определялись между концентрацией селена, концентрацией свинца и количеством микроядер. Также сильная отрицательная корреляционная связь определялась между показателями ИРИ и концентрации селена.

Для девочек характерно наличие сильных положительных корреляционных связей между концентрацией в пробах волос ртути, концентрацией свинца и количества микроядер, а также между показателями ИРИ, концентрациями цинка, селена и уровнем тестостерона. Сильные отрицательные корреляционные связи наблюдались между концентрациями ртути и цинка, свинца, а также уровня тестостерона, данные представлены в таблице 10.

С помощью корреляционного анализа отобраны показатели, демонстрирующие наиболее сильные корреляционные связи.

Полученные взаимосвязи послужили основанием разработки алгоритма, позволяющего дифференцировать различные механизмы формирования угревой болезни.

Для достижения этой цели использовали дискриминантный анализ.

Результаты исследования, в частности, анализ корреляций между различными механизмами формирования угревой болезни и некоторыми показателями токсикологического, цитогенетического, гормонального, и иммунного статуса позволили подойти к решению задачи по формализации процедуры дифференциации этих групп по механизмам формирования угревой болезни с использованием комплекса высокоинформативных признаков.

Значения коэффициентов дискриминантной функции для девочек, страдающих угревой болезнью представлены в таблице 11.

В варианте расчета дискриминантной функции информативность оказалась достаточно высокой - 75% (p<0.001).

В данном случае:

1) F(tox) = -1,46X1+0,54X2+3,88X3+19,08X4+0,81X5+1,8X6+235,45X7-280,04 (для группы 1);

2) F(horm) = 38,35X1+0,61X2+0,59X3+16,14X4+0,58X5+1,14X6+193,21X7-218,71 (для группы 2)

При F(tox) > F(horm) механизм формирования угревой болезни преимущественно токсикологический.

Разработанные решающие правила дифференциации групп с использованием биохимических, иммунологических и цитогенетических методик обеспечивает точность прогноза более 75%

Значения коэффициентов дискриминантной функции для мальчиков, страдающих угревой болезнью представлены в таблице 12.

В варианте расчета дискриминантной функции информативность оказалась достаточно высокой - более 75% (p<0,001)

3) F(tox) = 46,02X1+1,73X2+0,59X3+29,04X4+0,24X5+2,64X6+8,74X7-215,84 (для группы 1);

4) F(horm) = 71,36X1+2,15X2-1,29X3+20,21X4+0,15X5+2,74X6+47,14X7-531,48 (для группы 2).

При F(tox) > F(horm) отнести обследуемого к группе с преимущественно токсикологическими механизмами формирования угревой болезни.

Таким образом, влияние антропогенных токсикантов больших городов негативно влияет на организм подростков, часто усугубляя заболевания, связанные с пубертатным периодом полового развития, в том числе и угревую болезнь. Результаты исследования позволяют четко дифференцировать этиологические факторы формирования угревой болезни, что позволит выбирать более эффективную тактику терапии будет способствовать стойкой ремиссии, более быстрому выздоровлению и повышению качества жизни подростков.

Обсуждение результатов

Из обследованных 595 школьников, признаки генетической нестабильности определялись у 128 подростков, страдающих угревой болезнью и у 55 подростков контрольной группы, что составило 42% и 19% соответственно. Стоит отметить, что признаки генетической нестабильности в 2 – 3 чаще встречались у подростков Химкинского и Подольского районов, которые в экологическом аспекте менее благоприятные, чем поселок Власиха в Одинцовском районе.

Результаты анализа данных дерматологического индекса акне свидетельствуют, что подростки с признаками генетической нестабильности страдали угревой болезнью в тяжелой форме в 2 раза чаще чем подростки без признаков генотоксичности.

Таким образом, у определенной части подростков, страдающих угревой болезнью пусковые механизмы формирования угревой болезни, связаны с повышением концентрации ртути, свинца, кадмия и снижением селена и цинка. При этом течение угревой болезни протекает в более тяжелой форме у подростков с выраженной генетической нестабильностью, определяемой повышением количества микроядер в буккальном эпителии.

Результаты, полученные в исследовании, свидетельствуют о наличии по крайней мере двух различных механизмов формирования угревой болезни. Первый, классический механизм обусловлен превалированием влияния нарушений гуморальной регуляции гонадотропных гормонов в патогенезе акне. Второй механизм обусловлен преобладанием в патогенезе влияния дерматотоксичных металлополютантов, поступающих в организм подростка в основном за счет загрязнения атмосферного воздуха промышленными и транспортными выбросами. Клиническая картина угревой болезни не всегда позволяет легко дифференцировать превалирующие механизмы формирования и течения заболевания, определение которых позволит использовать более эффективную патогенетическую терапию. Все большее подтверждение находит мнение, что при антропогенном загрязнении основной путь поступления в организм токсичных металлов обеспечивается промышленной пылью [18]. В настоящее время влияние высокой токсических металлов на функциональное состояние организма и здоровья населения крупных городов и промышленных центров недостаточно изучены. Механизмы детоксикации токсических металлов также полностью не раскрыты, на сегодняшний день не вызывают сомнений два механизма обусловленные образованием нерастворимых комплексов и кумуляция с иммобилизацией в соответственных критических органах, например, накопление свинца в костной ткани. Этим объясняются полученные результаты исследования, свидетельствующие о преимущественном накоплении в пробах волос подростков токсичных металлов свинца, ртути и кадмия в районах с большей антропогенной нагрузкой, к которым относятся полигоны ТБО и крупные автомагистрали [1, 3, 10, 15].

Ключевым звеном патогенеза нарушений регуляции физиологических систем организма под влиянием токсических металлов является повреждение механизмов реализации наследственной информации, при прямом или опосредованном повреждении третичных структур хромосом и денатурации ДНК. Основные механизмы повреждения хромосом токсическими металлами обусловлены их прямым взаимодействием с ДНК, а также опосредованно, за счет снижения активности ряда ферментов, в том числе и антиоксидантной системы, что приводит к накоплению свободно радикальных форм кислорода, активирующих процессы перекисного окисления липидов и повреждения ДНК. Наиболее отчетливо проявления повреждения наследственного аппарата клеток наблюдается при проведении цитогенетического анализа. Например, в представленном исследовании наблюдалось достоверное увеличение клеток с микроядрами в буккальном эпителии подростков с более высокими показателями свинца, ртути и кадмия в пробах волос. При этом влияние токсических металлов на формирование угревой болезни обусловлено прежде всего, ингибированием ряда ферментов в пилосебационных структурах кожного покрова, приводящего к активации фолликулярный гиперкератоза [6, 12, 17, 19].

Свинец и ртуть по химическим особенностям относят к тиоловым ядам за способность связываться с - SH группами аминокислот, с фосфатными группами рибозы вызывая разрушение РНК. Один из патогенных механизмов некоторых токсических металлов обусловлен конкурентным замещением эссенциальных металлов связанных с белками ферментных систем. В исследовании отмечено снижение концентрации цинка и селена при повышении концентраций свинца и ртути, что совпадает с результатами исследований ряда авторов [5, 7, 13, 16].

В формировании ряда патологических процессов, связанных с влиянием токсических металлов, вносит вклад нарушение регуляции иммунной системы, наиболее выражены эти взаимосвязи в подростковом периоде. Например, в формирование угревой болезни вносит вклад снижение активности гуморального и повышение клеточного звена иммунитета, посредством уменьшения антител, влияющих на рост на пропионибактериий и увеличение продуктивного воспаления за счет активации цитотоксических лимфоцитов и макрофагов [7, 9].  

Таким образом, влияние антропогенных токсикантов больших городов негативно влияет на организм подростков, часто усугубляя заболевания, связанные с пубертатным периодом полового развития, в том числе и угревую болезнь. Результаты исследования позволяют четко дифференцировать этиологические факторы формирования угревой болезни, что позволит выбирать более эффективную тактику терапии будет способствовать стойкой ремиссии, более быстрому выздоровлению и повышению качества жизни подростков.

Выводы

  1. Подростки, страдающие угревой болезнью, как девочки, так и мальчики, характеризовались снижением концентрации жизненно необходимых микроэлементов селена и цинка. Среди больных угревой болезнью со сниженной концентрацией селена определялось 22%, а цинка 16%, в то время как в контрольной группе только по 6%.
  2. Среди подростков, страдающих угревой болезнью повышение концентрации свинца, определялось у 23%, кадмия – 19% и ртути – 20%, в то время как в контрольной группе 10%, 5% и 8% соответственно.
  3. По результатам микроядерного теста признаки генетической нестабильности определялись у 128 подростков, страдающих угревой болезнью и у 55 подростков контрольной группы, что составило 42% и 19% соответственно. Оценка ранговой корреляции Спирмена свидетельствует о сильной взаимосвязи повышения количества клеток буккального эпителия с микроядрами и концентрацией свинца и ртути в пробах волос подростков.
×

About the authors

Larisa Evgenyevna Deryagina

V.Ya. Kikot Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation

Author for correspondence.
Email: lderyagina@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5522-5950
SPIN-code: 6606-6628
Scopus Author ID: 6506233281
ResearcherId: N-5766-2015

Professor, Doctor of Medical Sciences, Professor of the Department of Psychology

Russian Federation, 117997, Moscow, Akademika Volgina str., 12,

Elena Nikolaevna Pilnik

S.N. Golikov Federal State Budgetary Research Center of the FMBA of Russia

Email: pilnik.76@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0489-8132
SPIN-code: 3821-7106
ResearcherId: 1155658

Рostgraduate student

Russian Federation, 192019, St. Petersburg, st. Bekhtereva, 1

Vladimir Leonidovich Reinyuk

S.N. Golikov Federal State Budgetary Research Center of the FMBA of Russia

Email: institute@toxicology.ru
SPIN-code: 5828-0337
Scopus Author ID: 9844286100

Acting Director of the S.N. Golikov Federal State Budgetary Research Center of the FMBA of Russia, Dr. Med. Sci. Associate Profеssor

Russian Federation, 192019, St. Petersburg, st. Bekhtereva, 1

Alexander Olegovich Pyatibrat

Federal State Budgetary Institution of Higher Education "St. Petersburg State Pediatric Medical University" of the Ministry of Health of the Russian Federation

Email: 5brat@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-6285-1132
SPIN-code: 9812-4780
Scopus Author ID: 57203367911
ResearcherId: AGS-3308-2022

Doctor of Medical Sciences Associate Professor, Professor of the Department of Extreme Medicine, Traumatology, Orthopedics and Military Field Surgery

Russian Federation, 194100, St. Petersburg, Litovskaya st. 2

References

  1. Vertinskii A.P. Problemy zagryazneniya okruzhayushchei prirodnoi sredy Rossiiskoi Federatsii tyazhelymi metallami [Problems of pollution of the environment of the Russian Federation by heavy metals]Innovatsii i investitsii [Innovation and investment]. 2020;1: 232-237
  2. Litvintsev B.S., Fomichev A.V., Velikova V.D., Malysheva E.V. Nevrologicheskie posledstviya vozdeistviya soedinenii rtuti u patsientki Kh., 60 let [Neurological consequences of exposure to mercury compounds in patient X., 60 years old] Vestnik Rossiiskoi Voenno-meditsinskoi akademii [Bulletin of the Russian Military Medical Academy]. 2020;S3: 136-137
  3. Lukovnikova L.V., Fomichev A.V., Ivanenko N.B., Shustov E.B., Ivanov M.B., Zhurkovich I.K., Malov A.M., Ganeev A.A. Sistema biomonitoringa khimicheskikh zagryaznenii i otsenka vliyanii toksikantov na zdorov'e cheloveka: problemy i puti ikh resheniya [System of biomonitoring of chemical pollution and assessment of the effects of toxicants on human health: problems and ways to solve them] Vestnik obrazovaniya i razvitiya nauki Rossiiskoi akademii estestvennykh nauk [Bulletin of Education and Science Development of the Russian Academy of Natural Sciences]. 2020;4: 111-124
  4. Malysheva E.V., Fomichev A.V., Sosyukin A.E., Lapina N.V., Litvintsev B.S., Pimburskii V.F. Sovremennye predstavleniya i perspektivy primeneniya enterosorbentov v profilaktike i lechenii neblagopriyatnogo vozdeistviya soedinenii tyazhelykh metallov [Modern ideas and prospects for the use of enterosorbents in the prevention and treatment of the adverse effects of heavy metal compounds] Vestnik Rossiiskoi Voenno-meditsinskoi akademii [Bulletin of the Russian Military Medical Academy]. 2020;S3: 137
  5. Matushevskaya E.V., Vladimirova E.V., Svirshchevskaya E.V. Atopicheskii dermatit i rol' tsinka v podderzhanii bar'ernykh svoistv kozhi [Atopic dermatitis and the role of zinc in maintaining the barrier properties of the skin] Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya [Clinical dermatology and venereology]. 2020;19(3):297 304.
  6. Mel'nov, S.B. Molekulyarno-geneticheskie aspekty ekologicheskogo neblagopoluchiya (vozmozhnosti protochnoi tsitofluorimetrii) [Molecular and genetic aspects of ecological trouble (possibility of flow cytometry)] / S.B. Mel'nov. – Mn.: Belorusskii komitet «Dzetsi Charnobylya» [Mn.: Belarusian Committee "Dzetsi Charnobyl"], 2004.:294 s.
  7. Ovsyannikova A.I. Sostoyanie sistemy immuniteta pri eksperimental'noi khronicheskoi svintsovoi intoksikatsii. Vliyanie selenita natriya.: dis ... kand. med. nauk – Vladikavkaz [State of the immune system in experimental chronic lead intoxication. Influence of sodium selenite.: thesis ... cand. honey. Sciences – Vladikavkaz], 2013.:92 s.
  8. Opredelenie vrednykh veshchestv v biologicheskikh sredakh: Sbornik metodicheskikh ukazanii [Determination of harmful substances in biological media: Collection of guidelines]. M.: Federal'nyi tsentr gigieny i epidemiologii Rospotrebnadzora [Moscow: Federal Center for Hygiene and Epidemiology of Rospotrebnadzor], 2008.:183 s.
  9. Pospelova S.V., Gorovits E.S., Krivtsov A.V., Dolgikh O.V. Izuchenie zashchitnykh antibakterial'nykh mekhanizmov u detei, prozhivayushchikh v usloviyakh vozdeistviya vybrosov predpriyatiya chernoi metallurgii [The study of protective antibacterial mechanisms in children living under the influence of emissions from a ferrous metallurgy enterprise]Laboratornaya sluzhba [Laboratory Service]. 2021;10(2): 22-27
  10. Setko A.G., Setko N.P., Makarova T.M. Osobennosti adaptirovannosti detei k faktoram sredy obitaniya i kriterii ikh otsenki [Peculiarities of children's adaptation to environmental factors and criteria for their assessment] Ekologiya i deti [Ecology and children]. 2005;6: 57–58.
  11. Skal'nyi A.V., Lakarova E.V., Kuznetsov V.V., Skal'naya M.G. Analiticheskie metody v bioelementologii [Analytical methods in bioelementology]. SPb., 2009: 264 s.
  12. Skugoreva S.G., Ashikhmina T.Ya., Fokina A.I., Lyalina E.I. Khimicheskie osnovy toksicheskogo deistviya tyazhelykh metallov (obzor) [Chemical bases of the toxic action of heavy metals (review)] Teoreticheskaya i prikladnaya ekologiya [Theoretical and applied ecology]. 2016;1: 4-13
  13. Tutel'yan V.A., Mazo V.K., Shirina L.I. Znachenie selena v polnotsennom pitanii cheloveka [The value of selenium in human nutrition] Ginekologiya [Gynecology]. 2002; 4(2):88-90.
  14. Chernyak Yu.I., Merinova A.P. Polimorfizm CYP3A genov i khronicheskaya rtutnaya intoksikatsiya // Byulleten' eksperimental'noi biologii i meditsiny. 2019;68(10):479-483.
  15. Alosman, Muwaffak & Yang, Fei & Massey, Isaac. Exposure routes and health effects of heavy metals on children // BioMetals. 2019;32: 563–573. doi: 10.1007/s10534-019-00193-5.
  16. Balali-Mood M, Naseri K, Tahergorabi Z, Khazdair MR and Sadeghi M Toxic Mechanisms of Five Heavy Metals: Mercury, Lead, Chromium, Cadmium, and Arsenic // Front. Pharmacol. 2021;12:643972. doi: 10.3389/fphar.2021.643972
  17. Bodnar, M., Konieczka, P., and Namiesnik, J.. The properties, functions, and use of selenium compounds in living organisms // J. Environ. Sci. Health Part C 2012;30:225–252. doi: 10.1080/10590501.2012.705164
  18. Fu Z., Xi S. The Effects of Heavy Metals on Human Metabolism // Toxicology Mechanisms and Methods. 2019;30:1-33. doi: 10.1080/15376516.2019.1701594.
  19. Ovsyannikova N.M. Human characteristics of adaptive reactions in connection with the content of heavy metals in the body // Scientific Notes of Taurida V. Vernadsky National University. – Series: Biology, chemistry. 2010;23(62): 142-151

Supplementary files

There are no supplementary files to display.


Copyright (c) Eco-Vector

Creative Commons License
This work is licensed under a Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivatives 4.0 International License.
СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС 77 - 78166 от 20.03.2020.


This website uses cookies

You consent to our cookies if you continue to use our website.

About Cookies