Email this article 
Assessment of the quantitative consumption of traditional and imported meat products among the indigenous and Caucasian populations of the Arctic at the present stage
- Authors: Bichkaeva F.1, Nesterova E.1, Vlasova O.1, Shengof B.1, Strelkova A.1
-
Affiliations:
- Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
- Section: ORIGINAL STUDY ARTICLES
- Submitted: 31.05.2024
- Accepted: 21.05.2025
- Published: 18.06.2025
- URL: https://hum-ecol.ru/1728-0869/article/view/633042
- DOI: https://doi.org/10.17816/humeco633042
- ID: 633042
Cite item
Full Text
Abstract
BACKGROUND: A nutritious and balanced diet plays an important role in maintaining metabolic health in humans at high latitudes. Socio-economic changes associated with the industrial development and urbanization of the northern territories led to a modification of the historically established way of life of the indigenous population when changing from a traditional nomadic lifestyle to a sedentary one in villages, which affected their nutritional pattern, and, as a result, metabolic health.
AIM: : to conduct a comparative analysis of the quantitative consumption of traditional and imported meat products among the indigenous and local Caucasian population of the Arctic at the present stage.
METHODS: During expeditionary trips to the territory of the Yamalo-Nenets and Nenets Autonomous Okrugs, the nutritional patterns of 839 people were studied using a questionnaire method. Retrospective information was collected on the consumption of traditional and imported meat products over the previous 12-month period, both from the aboriginal (nomadic and sedentary) and local Caucasian populations of the Arctic.
RESULTS: Consumption of traditional meat products is higher among the aborigines, and imported meat, both dietary and fatty, is higher among the local Caucasian population. At the same time, the consumption of traditional meat products is significantly higher among nomadic aborigines compared to settled ones, and imported fatty meat products, on the contrary, among settled ones. Processed meat consumption varied little among the three groups.
CONCLUSION: The abundance of imported meat products in the diet, previously not typical for the indigenous peoples of the Arctic zone of the Russian Federation, has not completely replaced traditional dishes. At the same time, among the aboriginal population leading a nomadic lifestyle, the consumption of meat products is closer to the traditional type of diet in comparison with sedentary aborigines. But at the same time, the consumption of venison - the basis of the Nenets diet - has declined in retrospect. Consequently, in order to maintain a decent standard of living and health for the indigenous residents of the northern territories, they need to adhere to the traditional food model developed over centuries while maintaining the share of products produced in the region of residence.
Full Text
Сохранение здоровья коренного населения возможно при наличии полноценного и сбалансированного питания, а также пищевого поведения. Питание является фундаментом здоровья человека. Пища нужна человеку для построения клеточных структур наших органов и является источником энергии, которую расходует организм. Традиционный рацион аборигенов Арктики исторически отличался от культуры питания населения умеренных и средних широт и сформировался для увеличения адаптационных возможностей организма к экстремальным условиям среды проживания [1-4]. Для ненцев исторически ведущим видом традиционной деятельности являлось крупностадное кочевое оленеводство, распространено среди них и рыболовство, т.е. основу их уникального рациона составляли оленина и рыба, а также мясо диких животных: медведя, лося, боровой и водоплавающей дичи. Потребляли ненцы и оленью кровь, в свежем, вареном виде. Именно употребление крови долгое время для представителей народов Севера было практически единственным способом получения необходимых для жизни микроэлементов [5, 6]. Мясо употреблялось в пищу в сыром виде, непосредственно после убоя животного, а также в вяленом и замороженном виде. Однако в большинстве случаев мясо добытых животных представители народов Севера употребляли, подвергнув термической обработке: в основном отваривали в котле. Бульонный навар пили из чайных чашек, заедая не хлебом, а кусками вареного мяса [7]. Среди коренного населения лакомством считались сердце, печень, жир, костный и головной мозг оленя, которые по своим питательным характеристикам (высокому содержанию витаминов, белков и полиненасыщенных жирных кислот (ПНЖК)), подходили для здорового питания в суровых природных условиях Севера, и их регулярное потребление способствовало сохранению здоровья [8, 9].
В то же время, социально-экономические изменения в жизни страны и промышленное освоение арктических территорий оказали влияние на образ жизни аборигенов. Так, многие из них переходили с кочевого образа жизни в тундре на оседлый в поселках [10]. Произошла вестернизация рациона питания – сократилось потребление традиционных продуктов, доступных благодаря оленеводству, охоте и рыболовству, увеличилась зависимость от покупных продуктов, богатых насыщенными жирами, рафинированными углеводами и ранее не характерных для коренного населения [6, 11]. Кроме того, в среде коренного населения также изменились способы приготовления пищи: жарка мяса на сковороде, варка различных, ранее не характерных для них супов (например, борщ, щи), использование полуфабрикатов, приготовление выпечки (пирожки, сладкие булочки). Если для традиционного рациона коренных народов был характерен высокий уровень животных белков и жиров, то в настоящее время в пище аборигенов Севера начинают преобладать углеводы и белки растительного происхождения [3, 6, 12].
ЦЕЛЬ
Провести сравнительный анализ количественного потребления традиционных и привозных мясных продуктов среди аборигенного и местного европеоидного населения Арктики на современном этапе.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
Для изучения потребления традиционных и привозных мясных продуктов питания среди аборигенного и местного европеоидного населения Арктики, ведущего кочевой и оседлый образ жизни, а также местного европеоидного населения проводили одноцентровое обсервационное поперечное исследование.
Выбор территорий исследования обусловлен значимостью входящих в перечень сухопутных территорий АЗ РФ согласно Указу Президента РФ от 02.05.2014 г. – Ненецкий, Ямало-Ненецкий автономные округа (АО), Мезенский муниципальный район Архангельской области.
В данном исследовании использован материал экспедиций с 2009 по 2017 гг. Обследовано 839 человек, проживающих в поселках и тундре Ямало-Ненецкого автономного округа (ЯНАО: с. Красноселькуп, с. Сё-Яха, с. Толька, с. Антипаюта, с. Нори, с. Ныда, с. Гыда, п. Тазовский), Ненецкого автономного округа (НАО: п. Нельмин-Нос, Несь) и в Мезенском районе Архангельской области (с. Долгощелье, д. Совполье, д. Сояна). Были опрошены 126 человек ведущих кочевой образ жизни (КА), 422 чел. – оседлый (ОА), которые перебрались из тундры в поселок и живут вместе с местным европеоидным населением и 291 чел. – поселковое местное европеоидное население. Возраст участников варьировался от 22 до 60 лет, средний возраст составил 44 [35; 52] года. Этнически аборигенное население представлено преимущественно ненцами, а европеоидное – русскими.
Последовательность проведения обследования была следующей: во время экспедиций в поселки (в зимне-весенний период) респондентов приглашали в фельдшерские пункты, и после объяснения сути обследования они подписывали форму добровольного согласия и заполняли анкету. В ходе обследования соблюдены принципы и нормы биомедицинской этики (требования Хельсинкской декларации Всемирной медицинской ассоциации 2010 года с изменениями 2013 года).
Частотный метод исследования питания основан на регистрации частоты потребления традиционных (оленина, печень оленя, мясо диких животных) и привозных (говядина, птица, свинина, баранина и их субпродукты) мясных продуктов в трех группах жителей за 12-месячный период [13]. При анализе данных установленная частота потребления была выражена в количественное потребление в сутки. Количество потребляемой пищи оценивали с использованием «Альбома порций продуктов и блюд» [14].
Для статистического анализа результатов исследования использован пакет прикладных программ Microsoft Excel 2010 и SPSS 22.0 для Windows. Проведен тест на нормальность распределения (критерий Шапиро–Уилка) и, принимая во внимание частичную асимметрию рядов распределения исследуемых параметров в рассматриваемых группах, применяли методы непараметрической статистики. Для характеристики вариационного ряда рассчитывали медиану (Me), среднее арифметическое (M), процентили (25 ; 75) и стандартную ошибку среднего (m). Для предварительной оценки статистически значимых различий между независимыми выборками использовали непараметрический критерий Краскела–Уоллиса (Н-тест). Для оценки достоверности различий независимых выборок использован критерий Манна-Уитни. Достоверность различий считалась установленной при величине вероятности ошибочного принятия нулевой гипотезы р < 0,05. Для коррекции вероятности ошибки 1-го рода при сравнении рассматриваемых групп использовали поправку Бонферрони, равную 3 (для трех сравнений).
РЕЗУЛЬТАТЫ
Нами были выделены четыре категории употребляемых мясных продуктов аборигенным и местным европеоидным населением Севера: 1) традиционные - оленина, оленья печень и кровь, мясо диких животных; 2) диетические привозные мясные продукты – говядина, мясо птицы, фарш, консервы на основе этих видов мяса и яйца; 3) жирные привозные мясные продукты – свинина, баранина, субпродукты; 4) переработанные мясные продукты - колбаса копченая и вареная, мороженые полуфабрикаты, сосиски, сардельки.
По результатам анкетирования респондентов анализ особенностей питания показал, что мясные продукты являются достаточно широко употребляемыми среди аборигенного и местного европеоидного населения Арктики. При этом суммарное потребление мяса и мясопродуктов выше у аборигенов относительно некоренного населения (р< 0,001), а потребление нетрадиционных мясных продуктов последовательно значимо повышается в группах от КА к МЕ (р< 0,001), таблица 1.
Потребление традиционных мясных продуктов максимальным было среди КА, как по сравнению с ОА (р1-2 = 0,029), так и с МЕ (р1-3 < 0,001). Аналогичная тенденция выявлена и в отношении ОА относительно МЕ (р2-3 < 0,001), таблица 1. Среднее суточное потребление оленины и мяса других диких животных у кочующих и оседлых аборигенов статистически значимо выше, по сравнению с местным европеоидным населением, р1-3 < 0,001, р2-3 < 0,001 и p1-3 = 0,006, p2-3 < 0,001, соответственно. Анализ потребления печени оленя не выявил достоверных различий в рассматриваемых группах. Потребление крови оленя статистически значимо выше у КА, относительно ОА и МЕ (p < 0,001).
Таблица 1. Количественное потребление суммарно мяса и мясных продуктов, нетрадиционных мясных продуктов, а также традиционных мясных продуктов (г/сут) среди аборигенного (кочующего – КА, оседлого – ОА) и местного европеоидного населения (МЕ) Арктики
Table 1. Quantitative consumption of total meat and meat products, non-traditional meat products, as well as traditional meat products (g/day) among the aboriginal (nomadic - NA, sedentary - SA) and local Caucasian population (CP) of the Arctic
Продукты питания | Образ жизни | M±m | Ме (25; 75) | H-тест и значения p |
Мясо и мясные продукты | КА - 1 | 387,4±36,1 | 200,0 (149,6; 613,3) | Н-тест = 25,3, p < 0,001; p1-2 = 0,528, p1-3 < 0,001, p1-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 398,1±19,7 | 207,6 (112,4; 653,2) | ||
МЕ - 3 | 274,8±18,2 | 150,2 (98,9; 289,2) | ||
Нетрадиционные мясные продукты | КА - 1 | 63,7±9,0 | 33,8 (17,9; 69,6) | Н-тест = 49,4, p < 0,001; p1-2 = 0,004, p1-3 < 0,001, p1-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 129,5±10,3 | 53,3 (20,9; 128,6) | ||
МЕ - 3 | 157,9±13,5 | 78,7 (40,0; 171,9) | ||
Традиционные мясные продукты: | КА - 1 | 333,4±35,1 | 134,3 (132,5; 542,9) | Н-тест = 136,7, p < 0,001; p1-2 = 0,029, p1-3 < 0,001, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 277,3±15,4 | 134,3 (86,5; 413,3) | ||
МЕ - 3 | 122,0±11,8 | 41,5 (26,7; 113,8) | ||
Оленина | КА - 1 | 293,9±29,0 | 114,3 (114,3; 450,0) | Н-тест = 147,7, р < 0,001; p1-2=0,050, p1-3 < 0,001, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 258,6±15,1 | 114,3 (71,4; 400,0) | ||
МЕ - 3 | 103,5±11,7 | 16,7 (6,7; 114,3) | ||
Печень оленя | КА - 1 | 50,0±16,9 | 13,3 (13,3; 31,7) | Н-тест = 5,9, p = 0,053; p1-2 = 0,051, p1-3 = 0,228, p2-3 = 2,168 |
ОА - 2 | 27,9±4,3 | 13,3 (6,7; 26,7) | ||
МЕ - 3 | 27,5±7,7 | 13,3 (6,7; 25,0) | ||
Кровь оленя | КА - 1 | 40,7±9,9 | 19,3 (6,7; 28,6) | Н-тест = 23,2, p < 0,001; p1-2 < 0,001, p1-3 = 0,001, p2-3 = 0,400 |
ОА - 2 | 47,8±13,9 | 6,7 (2,6;14,3) | ||
МЕ - 3 | 10,0±5,2 | 3,3 (1,7; 6,8) | ||
Мясо диких животных | КА - 1 | 6,1±1,0 | 5,0 (5,0; 5,0) | Н-тест=23,9, p< 0,001; p1-2 =2,177, p1-3 = 0,006, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 6,0±0,5 | 5,0 (5,0; 5,0) | ||
МЕ - 3 | 13,3±1,5 | 5,0 (5,0; 5,0) |
Примечания: жирный шрифт - статистически значимые различия (р < 0,05).
Notes: bold font - statistically significant differences (p < 0.05)
Анализ потребления привозных диетических мясных продуктов статистически значимо выше уже у МЕ (р1-3, 2-3 < 0,001), таблица 2. Причем потребление этой категории мясных продуктов во всех обследованных группах было больше по сравнению с привозными жирными мясными продуктами, таблица 3.
Выявлено значимо высокое потребление куриного мяса (р1-2, 1-3 < 0,001) и мясного фарша (р2-3 = 0,005) отмечено у ОА и МЕ в сравнении с КА. Несмотря на максимальное суточное потребление говядины, местным европеоидным населением достоверных различий между рассматриваемыми группами не выявлено. При анализе потребления консервированного мяса выявлены достоверные отличия между группами (p1-2< 0,001, p1-3 = 0,040, p2-3 = 0,007), с максимальным суточным потреблением в группе ОА. Стоит отметить, что у ОА и МЕ потребление яиц достоверно выше по сравнению с группой КА (р1-3 = 0,045, р2-3 < 0,001), в соответствии с таблицей 2.
Оценка среднесуточного потребления привозных жирных мясных продуктов позволила выявить, что в рационах КА оно значимо ниже (р1-2 = 0,027, р1-3 < 0,001), чем у ОА и МЕ (р2-3 = 0,001). Анализ отдельных жирных мясных продуктов показал, что максимальное потребление свинины отмечено у ОА, субпродуктов у европеоидов, баранины у оседлых жителей, но без статистически значимых различий, таблица 2.
Все это, по нашему мнению, может привести, в первую очередь, к нарушению энергетического равновесия, а также сбалансированности по основным пищевым веществам среди коренного населения, особенно для ОА.
Таблица 2 – Количественное потребление привозных диетических и жирных мясных продуктов (г/сут) среди аборигенного (кочующего – КА, оседлого – ОА) и местного европеоидного населения (МЕ) Арктики
Table 2 - Quantitative consumption of imported dietary and fatty meat products (g/day) among the aboriginal (nomadic - NA, sedentary - SA) and local сaucasian population (CP) of the Arctic
Продукты питания | Образ жизни | M±m | Ме (25; 75) | H-тест и значения p |
Мясо привозное диетическое: | КА - 1 | 35,3±5,1 | 20,0 (6,7; 47,0) | Н-тест = 47,3, p< 0,001; p1-2 = 0,112, p1-3 < 0,001, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 58,9±5,6 | 25,6 (10,7; 55,9) | ||
МЕ - 3 | 87,6±8,3 | 42,9 (20,4; 88,6) | ||
Говядина | КА - 1 | 31,7±10,8 | 20,0 (10,0; 40,0) | Н-тест = 3,4, р = 0,176; p1-2 = 0,222, p1-3 = 0,209, p2-3 = 2,881 |
ОА - 2 | 67,5±11,6 | 28,6 (20,0; 85,7) | ||
МЕ - 3 | 78,3±13,0 | 32,1 (16,7; 85,7) | ||
Птица (курица и др.) | КА - 1 | 17,5±3,7 | 5,0 (2,5; 20,0) | Н-тест = 26,8, p < 0,001; p1-2 < 0,001, p1-3 < 0,001, p2-3 = 0,408 |
ОА - 2 | 40,8±4,3 | 13,3 (6,3; 38,6) | ||
МЕ - 3 | 43,4±4,4 | 20,0 (6,3; 40,0) | ||
Консервированное мясо (тушенка) | КА - 1 | 7,8±2,3 | 1,7 (1,7; 1,7) | Н-тест = 20,8, p< 0,001; p1-2< 0,001, p1-3 = 0,040, p2-3 = 0,007 |
ОА - 2 | 11,9±1,1 | 4,2 (1,7; 16,7) | ||
МЕ - 3 | 10,3±1,6 | 1,7 (1,7; 13,3) | ||
Фарш (котлеты) | КА - 1 | 16,79±3,1 | 2,5 (2,5; 42,9) | Н-тест = 9,2, р = 0,010; p1-2 = 0,765, p1-3 = 1,714, p2-3 = 0,005 |
ОА - 2 | 8,97±1,1 | 2,5 (2,5; 10,7) | ||
МЕ - 3 | 11,68±0,8 | 6,3 (2,5; 21,4) | ||
Яйца | КА - 1 | 27,4±2,1 | 13,4 (13,4; 47,0) | Н-тест = 29,5, р < 0,001; p1-2 = 0,991, p1-3 = 0,045, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 29,7±1,1 | 23,5 (23,5; 36,9) | ||
МЕ - 3 | 21,8±0,9 | 23,5 (13,4; 23,5) | ||
Мясо привозное жирное: | КА - 1 | 6,9±1,5 | 2,5 (2,5; 2,5) | Н-тест = 29,2, p < 0,001; p1-2 = 0,027, p1-3 < 0,001, p2-3 = 0,001 |
ОА - 2 | 24,4±4,6 | 2,5 (2,5; 18,6) | ||
МЕ - 3 | 31,6±3,9 | 10,7 (2,5; 37,5) | ||
Свинина | КА - 1 | 14,4±1,7 | 13,8 (9,6; 20,0) | Н-тест = 5,2, р = 0,073; p1-2 = 0,215, p1-3 = 2,091, p2-3 = 0,127 |
ОА - 2 | 59,0±11,1 | 23,4 (13,3; 80,3) | ||
МЕ - 3 | 41,4±6,9 | 13,3 (6,7; 40,0) | ||
Баранина | КА - 1 | 9,2±1,1 | 9,2 (7,1; 11,3) | Н-тест = 1,6, p = 0,448; p1-2 = 0,728, p1-3 = 0,706, p2-3 = 2,077 |
ОА - 2 | 15,0±3,9 | 14,2 (7,9; 22,9) | ||
МЕ - 3 | 30,2±4,7 | 16,7 (6,7; 28,6) | ||
Субпродукты | КА - 1 | 3,9±1,4 | 2,5 (2,5; 2,5) | Н-тест = 8,0, p = 0,018; p1-2 = 0,765, p1-3 = 0,064, p2-3 = 0,143 |
ОА - 2 | 3,7±0,6 | 2,5 (2,5; 2,5) | ||
МЕ - 3 | 4,9±0,5 | 2,5 (2,5; 2,5) |
Примечания: жирный шрифт - статистически значимые различия (р < 0,05).
Notes: bold font - statistically significant differences (p < 0.05)
При анализе потребления переработанных мясных продуктов не выявлено достоверной разницы в их общем потреблении, как у аборигенного, так и у местного европеоидного населения, таблица 3. Но если обратить внимание на отдельные виды продуктов, то можно увидеть, что кочующие аборигены реже употребляли вареную и копчёную колбасу и статистически значимо реже сосиски, сардельки (р1-2 = 0,015, р1-3 = 0,001), по сравнению с ОА и МЕ. Но при этом КА уступают в употреблении мороженых полуфабрикатов только ОА (р1-2 = 0,045, р2-3 < 0,001, относительно ОА и МЕ, соответственно).
Таблица 3. Количественное потребление переработанного мяса (г/сут) среди аборигенного (кочующего – КА, оседлого – ОА) и местного европеоидного населения (МЕ) Арктики
Table 3. Quantitative consumption of processed meat (g/day) among the aboriginal (nomadic - NA, sedentary - SA) and local сaucasian population (CP) of the Arctic
Продукты питания | Образ жизни | M±m | Ме (25; 75) | H-тест и значения p |
Переработанное мясо: | КА - 1 | 37,7±8,3 | 15,1 (8,7; 35,7) | Н-тест = 3,64, p = 0,162; p1-2 = 0,184, p1-3 = 0,435, p2-3 = 1,585 |
ОА - 2 | 72,2±7,1 | 21,4 (8,7; 57,1) | ||
МЕ - 3 | 51,6±6,5 | 19,7 (8,7; 49,6) | ||
Колбаса копченая | КА - 1 | 28,9±13,5 | 13,3 (6,7; 24,1) | Н-тест = 4,69, p = 0,096; p1-2 = 0,950, p1-3 = 0,067, p2-3 = 0,359 |
ОА - 2 | 58,4±7,6 | 13,3 (6,7; 85,7) | ||
МЕ - 3 | 63,6±11,7 | 26,7 (6,7; 42,9) | ||
Колбаса вареная | КА - 1 | 29,6±12,2 | 13,3 (6,7; 38,9) | Н-тест = 4,7, p = 0,050; p1-2 = 1,109, p1-3 = 0,066; p2-3 = 0,309 |
ОА - 2 | 58,8±7,5 | 14,3 (6,7; 80,0) | ||
МЕ - 3 | 67,9±13,1 | 42,9 (7,1; 42,9) | ||
Мороженые полуфабрикаты (пельмени и др.) | КА - 1 | 19,9±3,9 | 5,0 (2,5; 26,7) | Н-тест = 23,5, p < 0,001; p1-2 = 0,045, p1-3 = 2,275, p2-3 < 0,001 |
ОА - 2 | 23,5±2,0 | 10,7 (5,0; 26,8) | ||
МЕ - 3 | 15,7±2,1 | 5,0 (2,5; 20,0) | ||
Сосиски, сардельки | КА - 1 | 6,1±1,4 | 3,3 (3,3; 3,3) | Н-тест = 14,6, p = 0,001; p1-2=0,015, p1-3 < 0,001, p2-3=0,442 |
ОА - 2 | 10,2±1,2 | 3,3 (3,3; 14,3) | ||
МЕ - 3 | 11,8±1,0 | 3,3 (3,3; 14,3) |
Примечания: жирный шрифт - статистически значимые различия (р < 0,05).
Notes: bold font - statistically significant differences (p < 0.05)
ОБСУЖДЕНИЕ
Этнообразующим занятием коренных народов российской Арктики является разведение северных оленей [15]. Этим определяется и образ жизни оленеводов – кочевой или полукочевой. Ценность оленины заключается в ее диетических качествах, которые делают её незаменимым продуктом рациона аборигенов Севера. Мясо оленя – это диетический белковый продукт, выгодно отличающийся от натурального мяса других домашних животных низкой калорийностью, нежным вкусом, малым количеством жира, имеет высокую биологическую ценность, так как содержит 16 аминокислот (АК), витамины группы В, токоферолы, аскорбиновую кислоту, а также ряд биоэлементов (K, Mg, Na, Fe, Se, Mn, Zn, Cu, P) [16, 17]. Масштабная урбанизация территорий Арктической зоны оказывает сильное влияние на самобытный образ жизни, традиционную трудовую деятельность, связанные с разведением домашних оленей, рыболовством и охотой, в последние годы наблюдается уменьшение поголовья оленей, которое обусловливает недостаточное присутствие оленины в рационе питания коренных жителей [17]. Если суммировать литературные данные по количественному потреблению оленины у коренных популяций российской Арктики за период 1960-2010 гг., то усредненное суточное потребление составляло около 440 г в диапазоне 149-700 г [4, 8-10]. Наше исследование показало меньшее потребление оленины – 294 г в группе КА и 259 г в группе ОА.
Хаснулин В.И. отмечал, что для коренных жителей Ханты-Мансийского АО минимальная ежедневная потребность в животном белке (120 г) покрывается 640 г мяса или 800 г рыбы [18]. Роббеком Н.С. с соавт. показано, что потребление 500 г оленины полностью покрывает потребности для человека (согласно нормативам РФ) в таких питательных веществах, как животные белки, критические АК, жирные кислоты, включая ПНЖК, некоторые макро- и микроэлементы и витамины [15]. Таким образом, наше исследование подтверждает складывающийся тренд о снижении потребления оленины среди аборигенов Севера. Согласно нашим результатам можно сделать вывод и о том, что потребление оленины ненцами меньше рекомендуемого и необходимого для коренных жителей российской Арктики.
Тенденция снижения потребления традиционных продуктов негативно сказывается на состоянии здоровья коренного населения. Нарушение принципов этнического питания может стать причиной роста распространенности метаболических нарушений, эндокринной патологии, заболеваний сердечно-сосудистой системы, злокачественных новообразований [19]. В работах Bersamin A. с соавторами и Little M. с соавторами показано, что среди коренного населения Арктики в Канаде и на Аляске замена традиционного типа питания на так называемый «западный» увеличила бремя некоторых хронических заболеваний, в том числе ожирение, сердечно-сосудистые и сахарный диабет 2 типа [20, 21]. Рядом авторов доказано, что рацион обогащенный олениной способствует повышению антиатерогенных фракций липидов крови [3, 19], что в свою очередь способствует профилактике инфарктов и ишемических инсультов.
Таким образом, только в случае адекватности питания в условиях жизнедеятельности человека параметры его функционального состояния остаются в рамках нормы, а уровень адаптации к суровым условиям окружающей среды можно охарактеризовать как удовлетворительный. Это убеждает нас о необходимости сохранения основных традиционных пищевых привычек в организации питания у коренного населения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Анализ потребления мясных продуктов выявил значимо высокое потребление традиционных мясных продуктов среди аборигенного населения по сравнению с группой местного европеоидного населения. При этом потребление оленины, мяса диких животных значимо выше у кочующих аборигенов, чем у оседлых. В то же время кочующие аборигены значительно реже употребляли курицу, говядину, свинину, баранину, а также переработанные мясные продукты. При этом, потребление привозных диетических мясных продуктов статистически значимо выше у европеоидного населения. Стоит отметить, что потребление этой категории мясных продуктов во всех обследуемых группах было выше потребления жирных мясных продуктов. Вполне ожидаемо, что у оседлых аборигенов снижено потребление традиционных мясных продуктов вследствие отхода от традиционного вида природопользования – кочевого оленеводства и снижения доступности его продуктов. Потребление традиционных продуктов местным некоренным населением свидетельствует об определенной ассимиляции европеоидов из-за использования в питании местных пищевых источников.
Таким образом, наплыв привозных мясных продуктов, ранее не характерных для коренных народов Арктической зоны РФ, не до конца вытеснил традиционные блюда. У аборигенного населения, ведущего кочевой образ жизни, потребление мясных продуктов ближе к традиционному типу питания в сравнении с оседлыми аборигенами. Но при этом потребление оленины – основы рациона ненцев – в ретроспективе снижается. Следовательно, для подержания достойного уровня жизни и здоровья коренных жителей северных территорий им необходимо придерживаться традиционной выработанной веками модели питания с сохранением доли продуктов, произведенных в регионе проживания.
About the authors
Fatima Bichkaeva
Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
Email: fatima@fciarctic.ru
ORCID iD: 0000-0003-0727-3071
SPIN-code: 3562-3921
Scopus Author ID: 6506138809
ResearcherId: J-4915-2018
Dr. Sci. (Biol.), сhief Researcher, Laboratory of Biological and Inorganic Chemistry
Russian Federation, 163000, Arkhangelsk, Lomonosov Ave. 249Ekaterina Nesterova
Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
Author for correspondence.
Email: Ekaterina29reg@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-8467-2514
SPIN-code: 7445-8730
Scopus Author ID: 57204982141
ResearcherId: J-3517-2018
Research fellow
Russian Federation, 163000, Arkhangelsk, Lomonosov Ave. 249Olga Vlasova
Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
Email: olgawlassova@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-6956-6905
SPIN-code: 3457-9822
Scopus Author ID: 8350647700
ResearcherId: J-3724-2018
к.б.н., старший научный сотрудник лаборатории биологической и неорганической химии
Russian Federation, 163000, Arkhangelsk, Lomonosov Ave. 249Boris Shengof
Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
Email: b-shengof@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-3776-1474
Scopus Author ID: 57205471529
ResearcherId: J-3779-2018
научный сотрудник
Russian Federation, 163000, г. Архангельск, пр. Ломоносова 249Alexandra Strelkova
Federal Research Center for Integrated Study of the Arctic named after Academician N.P. Laverov Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Arkhangelsk, Russian Federation
Email: al.strelkova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-9077-889X
SPIN-code: 1890-4879
Scopus Author ID: 57205296550
ResearcherId: AAE-2917-2019
к.м.н., старший научный сотрудник
Russian Federation, 163000, г. Архангельск, пр. Ломоносова 249References
- Mataev SI, Vasilkova TN. Metabolic syndrome in the Far North. Tyumen: TyumGNGU, 2011. (In Russ).
- Ladodo KS, Borovik TE, Semenova NN. Formation of correct eating behavior. Attending physician. 2009;(1):54–57. Available from: http://www.lvrach.ru/2009/01/5898060/. (In Russ).
- Andronov SV, Lobanov AA, Kobelkova IV., et al. Seasonality of consumption of traditional products of reindeer husbandry and river fishing by indigenous residents of the Arctic zone of Western Siberia in conditions of climate change. Hygiene and Sanitation. 2021; (6):610–616. doi: 10.47470/0016-9900-2021-100-6-610-616. (In Russ).
- Yakovleva NV. Traditional food of the inhabitants of the North: monograph. Arkhangelsk: Pomor University, 2005. (In Russ).
- Adamova VI., Kovalev NI. Amino acid composition of reindeer meat proteins. Nutrition Issues. 1974;4:58–59. (In Russ).
- Pershina IV. Nutritional features of residents of the Far North. Scientific Bulletin of the Arctic. 2019;(6):97–107. (In Russ).
- Peoples of Siberia / ed. MG Levina, LP Potapova. Moscow ; Leningrad: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1956. (In Russ).
- Lapenko IV, Korchin VI, Korchina TYa. Features of the metabolic profile, elemental and micronutrient status of the indigenous and newcomer populations of the urbanized North. – Voronezh: Publishing House «Rhythm»: 2021. (In Russ).
- Murashko, OA, Dallmann VK. Transformations of the traditional way of life and nutrition of the indigenous population of the Nenets Autonomous Okrug. Bulletin of Moscow University. Series XXIII. Anthropology. 2011;4:4–24. (In Russ).
- Vasilkova TN, Evay AV, Martynova EP, Novikova NI. Indigenous peoples and industrial development of the Arctic (ethnological monitoring in the Yamalo-Nenets Autonomous Okrug) / edited by VA Tishkova, SI Mataeva. Moscow: Shadrinsky House of Printing, 2011. (In Russ).
- Troshina TI, Morozova OM, Vorobyova NA. Transformation processes and nutrition factor in the system of vitality of residents of the Far North. Arctic and North. 2021;(43):190–214. (In Russ).
- Lobanov AA, Andronov SV, Bogdanova EN. The influence of traditional nutrition on the conservation of the indigenous population of the Russian Arctic. Arctic research: from extensive development to integrated development: materials of the II international scientific and practical conference; 2020 November 11–14; Arkhangelsk. Р: 239–242. (In Russ).
- Martinchik AN, Baturin AK, Baeva VS, Peskova EV. Study of actual nutrition using food consumption frequency analysis, creation of a questionnaire and assessment of the reliability of the method. Disease prevention and health promotion. 1998;(5):14–19. (In Russ).
- Martinchik AN, Baturin AK, Baeva VS, et al. Album of portions of food and dishes. Moscow: Institute of Nutrition of the Russian Academy of Medical Sciences, 1995:64. (In Russ).
- Robbek NS, Barashkova AI, Reshetnikov AD, et al. The role of venison in the nutrition of the indigenous population of the North. Agrarian Bulletin of the Urals. 2015;(9):25–31. (In Russ).
- Bikbulatova LN, Lapenko VV. Adaptation and health of the population of the Arctic zone of the Russian Federation (using the example of the Yamalo-Nenets Autonomous Okrug). Moscow, 202:308. (In Russ).
- Bogdan EG, Turshuk EG. Characteristics of venison, study of the vitamin and fatty acid composition of domesticated reindeer meat. Bulletin of the Murmansk State Technical University. 2016;19(4):842–847. (In Russ).
- Khasnulin VI. Health, the northern type of metabolism and the need for fish in the diet in the North. Problems of maintaining health in the North and Siberia: works on medical anthropology. St. Petersburg, 2009:55–77. (In Russ).
- Nikiforova VA, Lapina SF, Kiryutkin SA. Traditional nutrition as the basis for preserving the health of the indigenous population of the North of the Krasnoyarsk Territory and the Irkutsk Region. Problems of socio-economic development of Siberia. 2021;3:115–124. doi: 10.18324/2224-1833-2021-3-115-124 (In Russ).
- Bersamin A, Luick BR, King IB, et al. Westernizing diets influence fat intake, red blood cell fatty acid composition, and health in remote Alaskan Native communities in the center for Alaska Native health study. Journal of the American Dietetic Association. 2008;108(2):266–273. doi: 10.1016/j.jada.2007.10.046.
- Little M, Hagar H, Zivot C, et al. Drivers and health implications of the dietary transition among Inuit in the Canadian Arctic: a scoping review. Public health nutrition. 2021;24(9):2650–2668. doi: 10.1017/S1368980020002402
Supplementary files
