Ecological behavior of the population of Arctic territories on the example of Vorkuta and Usinsk municipal districts

全文:

Введение

Арктические территории Российской Федерации (далее – АЗРФ) обладают стратегическим значением, как с точки зрения ресурсного потенциала, так и с позиции обеспечения национальных интересов. Вместе с тем, данные регионы отличаются высокой степенью уязвимости природной среды. Как утверждается в обновленной «Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года» неблагоприятные экологические последствия в АЗРФ, создают глобальные риски для хозяйственной системы, окружающей среды и безопасности Российской Федерации и мира в целом¹. Одной из ключевых характеристик арктических территорий является монопрофильность экономик, что делает их развитие особенно зависимым от экологической политики и корпоративной ответственности градообразующих предприятий. В условиях повышенных экологических рисков возрастает значимость формирования и поддержания экологически ориентированного поведения населения этих территорий, как важной компоненты воспроизводства институтов устойчивого развития. Понимание гражданами своей роли в его обеспечении, восприятие ими экологической обстановки и отношения к бытовым и промышленным загрязнениям становятся важными индикаторами как социальной стабильности, так и потенциала для реализации экологических инициатив.

Моногорода находятся на разной стадии социально-экономического развития, зависящей от стадии жизненного цикла градообразующего предприятия. Эта стадия определяет не только характер и выраженность экологических проблем, зависящих во многом от текущего и накопленного экологического ущерба от деятельности градообразующего предприятия, но и характер взаимоотношений бизнеса, власти и населения. Актуальность данного исследования определяется необходимостью анализа и сопоставление особенностей экологического поведения населения в различных социально-экономических условиях моногородов российской Арктики.

Вопросы экологического поведения, восприятия экологических проблем населением и отнесения ответственности за их решение являются актуальными в рамках как российского, так и зарубежного научного дискурса. Значимый вклад в изучение экологической культуры и экологического поведения внес О.Н. Яницкий, согласно которому экологическая культура является этической системой, противостоящей этике потребительского общества [1]. В частности, ученым предложена концепция «производства экосоциального знания» [2]. Следуя тезисам Е.А. Сосуновой, и экологическая культура, и экологическое поведение не возникают сами по себе, а являются конструируемыми сущностями для возникновения и реализации которых необходимо взаимодействие различных факторов и изменения в этической плоскости [3]. Одним из проявлений таких изменений является осознание личной ответственности за решение экологических проблем.

В рамках анализа экологической ответственности населения В.А. Прохода отмечает, что в России соответствующие установки выражены сравнительно слабо - население страны не в полной мере готово к дополнительным материальным тратам и самоограничениям ради сохранения окружающей среды [4]. Аналогичные выводы сделаны в другом исследовании: авторы отмечают, что экологическая ответственность населения находится в стадии формирования и становления [5].

Особая ситуация складывается на арктических территориях России. Активное освоение природно-ресурсного потенциала российской Арктики приводит к накоплению значительного экологического ущерба [6]. При этом в отдельных регионах данная проблема носит системный характер [7, 8]. В.Г. Прудский, С.С. Федосеева и Д.А. Баландин приходят к выводу, что несовершенство регулирующих управленческих инструментов в области обеспечения экологической безопасности арктических территорий России, приводит к пониженной ответственности бизнеса за своевременную реализацию природоохранных мероприятий и устранение техногенных угроз [9], что в свою очередь делает ликвидацию объектов накопленного экологического ущерба в результате деятельности добывающих компаний одной из актуальных проблем промышленного освоения Арктики [10].

Другой экологической проблемой для арктических территорий являются свалки твёрдых коммунальных отходов (ТКО), при этом большинство несанкционированных свалок образуется в пределах городов и сельских поселений [11]. Как отмечают Е.В. Недосека и В.В. Козловский, серьёзным препятствием к реализации управления отходами становится удалённых населённых пунктов [12]. В то же время, К.Ш. Чмель, А.М. Климова и Е.М. Митрохина выявили, что четкое отнесение ответственности за экологические риски и их последствия связано с мобилизацией и протестной активностью населения [13].

С другой стороны, результаты исследования К.Е. Косыгиной, Ю.В. Ухановой и Э.А. Ждановой свидетельствуют о запросе со стороны общества на защиту и улучшение экологической обстановки в стране и на ее отдельных территориях [14]. Однако, как пишет Е.В. Рюмина, оценки экологического поведения населения не в полной мере представлены в существующих российских исследованиях [15]. П.О. Ермолаева и Ю.В. Ермолаева в ходе критического анализа, сравнения и систематизации основных зарубежных подходов и теорий, объясняющих экологическое поведение, выделили в зарубежной литературе пять основных концепций [16], среди которых выделяется теория активации нормы, позволяющая объяснить формирование экологических норм субъектов и их трансформацию в экологические установки.

Теория активации нормы, или, иначе, модель активации нормы (NAT/NAM) была предложена Ш. Шварцем [17]. Теория объясняет, как и почему люди начинают действовать в интересах других людей или ради общественного блага. Согласно этой теории, просоциальное (альтруистическое) поведение активируется в тот момент, когда у индивида запускается внутренняя моральная норма, и он ощущает личную ответственность за последствия своих действий или бездействия. В терминологии теории поведенческие намерения по защите окружающей среды (behavioral intentions – BI) возникают после активизации личной нормы по защите окружающей среды (personal norm to protect environment – PN), обусловленной осознанием последствий от существующих и потенциальных экологических проблем (awareness of consequences – AC) и принятием личной ответственности за защиту окружающей среды и решения этих проблем (ascription of responsibility – AR). В работе Дж. Ванга с соавторами предлагается дополнить рассмотренные психологические факторы формирования поведенческих намерений по защите окружающей среды фактором, характеризующим уверенность индивидов в своих возможностях в области защиты окружающей среды (self-efficacy – SE) [18]. Вера в свои силы позволяет людям генерировать соответствующие мотивы и предпринимать действия, направление на решение поставленной перед ними задачи. Данный подход обусловлен предположением о том, что люди, которые считают, что могут хорошо справиться с задачей, справляются с ней лучше, чем те, кто думает, что потерпит неудачу [19]. Таким образом вера в собственные навыки и возможности непосредственно влияет как на активизацию личной нормы по защите окружающей среды, так и на соответствующие поведенческие намерения.

Исследования российских ученых также подтверждают взаимосвязь личностных ценностей индивида и проэкологического поведения, что позволяет рассматривать описываемую теоретическую концепцию как важную основу для формирования исследовательского инструментария [20]. В качестве примера применения теоретической концепции Шварца можно привести исследование Е.В. Недосеки. В частности, ею было выявлено, что значительная часть опрошенных респондентов понимает ответственность своего поколения за решение экологических проблем и готова оказывать влияние на изменение экологической ситуации [21]. В рамках данного исследования для изучения практик формирования экологического поведения будет также использоваться теория активации нормы Шварца.

Цель

Целью исследования является выявление особенностей экологических установок населения на территориях с различным уровнем накопленного экологического ущерба и стадии жизненного цикла градообразующего предприятия. Для достижения данной цели последовательно решаются две задачи: анализируются территориальные особенности восприятия населением социально-экономических и экологических проблем, ответственности за их решение; анализируются особенности формирования экологического поведения на арктических территориях.

Материалы и Методы

Инструментарий для измерения факторов и практик экологического поведения

Для измерения экологических установок, а также практик экологического поведения на основе теории активации нормы был разработан авторский инструментарий (таблица 1). Ответы на приведенные вопросы предполагали пятибалльную шкалу: полностью согласен; скорее согласен, чем не согласен; нейтрален; скорее не согласен, чем согласен; совершенно не согласен.

Таблица 1. Инструментарий исследования

Table 1. Research tools

Для каждого из элементов модели в ходе исследования будет проверена гипотеза о соответствии предлагаемого инструментария теоретической модели активации нормы. В первую очередь будет исследовано соответствие отдельных показателей элементам модели, к которым они должны относиться согласно реализуемой методологии. Затем будет исследована взаимосвязь между элементами модели. Для этого используется метод моделирования структурными уравнениями (SEM — Structural Equation Modeling). Данный метод реализован через библиотеку lavaan² на языке программирования R. Для проверки выдвинутых гипотез проверялась следующая модель (записанная в нотации используемой библиотеки), где «~» обозначает реализацию регрессионной модели, «=~» обозначает реализацию поиска скрытых переменных:

AR=~AR1 + AR2 + AR3 + AR4 + AR5; (1)

SE =~ SE1 + SE2; (2)

AC =~ AC1 + AC2; (3)

PN =~ PN1 + PN2 + PN3 + PN4; (4)

BI =~ BI1 + BI2 + BI3 + BI4 + BI5 + BI6 + BI7; (5)

 

PN ~ AC + AR + SE; (6)

BI ~ PN + SE. (7)

При построении модели использовался метод наименьших квадратов с коррекцией для отклонений (Weighted Least Squares Mean and Variance adjusted - WLSMV). Данный метод оптимален для моделирования на основе категориальных переменных (например, при использовании шкалы Ликерта <7 баллов).

Используемые данные

Фактологической основой исследования являются данные опроса населения муниципальных округов (далее - МО) Воркута и Усинск, который проводился в августе-сентябре 2024 года. Всего было опрошено 513 человек. Выборка – квотная по полу, возрастной группе и муниципальному образованию. Опрос проводился очно, отбор респондентов случайный, осуществлялся в рамках поквартирного обхода. Среднее отклонение структуры выборки от генеральной совокупности по половозрастным группам в целом составило – 0,4%, на уровне отдельных групп не превышая значение 1,5%. Средний возраст респондентов составляет 42,6 года. В таблице 2 приведены характеристики выборочной совокупности по территории проживания, полу, образованию и роду деятельности.

Таблица 2. Характеристики выборочной совокупности

Table 2. Characteristics of the sample population

Обоснование и описание объекта исследования

Как отмечает Т.В. Тихонова, Республика Коми является одним из центров экономического роста на европейском Севере и обладает ресурсным потенциалом для развития добывающей и перерабатывающей промышленности [22]. В то же время, обратной стороной такого развития является накопление негативных экологических эффектов, о которых говорилось ранее. Выбор конкретных территорий региона для исследования обусловлен их социально-экономическим статусом. Город Воркута, административный центр муниципального округа Воркута, обладает статусом «монопрофильного муниципального образования Российской Федерации (моногорода) со стабильной социально-экономической ситуацией»³. МО Воркута расположен на территории с разведанными запасами каменного угля, что исторически определило его монопрофильность. Данная территория многие десятилетия развивалась как центр угледобычи. Однако в настоящее время данная отрасль испытывает существенный спад. Муниципальный округ Усинск официально не обладает статусом моногорода. Однако, поскольку экономика этой территории является узкоспециализированной (нефтегазовые предприятия), фактически МО Усинск представляет собой монопрофильное образование.

Рассматривая социально-экономическую обстановку с позиции выраженности проблем, характерных для территорий проживания (рис. 1), можно сделать вывод, что население обеих территорий в первую очередь волнуют экономические аспекты жизни (рост тарифов и цен, доходы населения).

Рис. 1. Оценка проблем, которые в большей степени относятся к территории проживания, доля ответов от общего числа респондентов, %

Fig. 1. Assessment of problems that are largely related to the territory of residence, share of responses from the total number of respondents, %

В то же время исследуемые территории обладают значительными различиями. МО Усинск является примером активно развивающегося моногорода, со стабильной социально-экономической обстановкой, что обусловлено развивающаяся нефтеперерабатывающей промышленностью. Как отмечают Д.С. Кузнецов и В.Н. Лаженцев относительно других территорий Республики Коми, МО Усинск находится в относительно неплохом положении, что обусловлено имеющимися промышленными запасами для продолжения добычи нефти и газа [23]. Существенными проблемами на территории МО Усинск, помимо уже указанных, является приток мигрантов (64,0% респондентов отметили эту проблему) и нехватка квалифицированных специалистов (51,2% респондентов отметили эту проблему).

В МО Воркута, напротив, производственная деятельность на градообразующем предприятии в значительной степени свернута, что вызвано кризисным состоянием угольной промышленности в мире. Более 20% респондентов из МО Воркута отметили в качестве проблем территории безработицу и кризис производства. В МО Усинск эти проблемы отметили 9,8% и 6,1% респондентов соответственно.

Указанные проблемы соотносятся со значениями социально-демографических показателей. Если в МО Усинск наблюдается относительно стабильная демографическая ситуация, приток молодых специалистов, то в МО Воркута происходит отток и старение населения – за последние 25 лет численность населения сократилась с 216 тыс. чел. в 1989 году до 67,5 тыс. чел. в 2024 году. Согласно прогнозам, численность населения МО Воркута будет снижаться и дальше [24].

Территории характеризуются различной организацией производства и характером экологических эффектов, обусловленных деятельностью градообразующих предприятий. Добыча угля в МО Воркута происходит в непосредственной близости от населенных пунктов, что, в свою очередь, негативно сказывается на состоянии воздуха, радиационном фоне и приводит к нарушению почвенного слоя и ландшафтов. Нефтедобыча в МО Усинск удалена от населенных пунктов и, в первую очередь, влияет на состоянии почв и водоемов. В то же время, население МО Усинск в два раза чаще выделяет экологическую обстановку как одну из ключевых проблем (23,8% респондентов). В МО Воркута данные показатель составляет 11,2%.

Учитывая существенное отличие в выраженности экологической проблематики и отличий условий организации хозяйственной деятельности в МО, целесообразно представить оценку респондентами компонентов состояния окружающей среды в МО Воркута и МО Усинск по пятибалльной шкале (где 1 – очень плохое, 5 – очень хорошее). В таблице 3 приведено сопоставление этих оценок, а также статистическая значимость их различий.

Таблица 3. Сопоставление оценок компонентов окружающей среды в МО Воркута и МО Усинск

Table 3. Comparison of environmental component assessments in the municipal district of Vorkuta and the municipal district of Usinsk

Сопоставление оценок населением состояния компонентов окружающей среды показывает, что за исключением компоненты «Биоразнообразие» оценки в МО Усинск носят более негативный характер. Статистически значимые различия прослеживаются при оценке состояния и качества почвы, состояния водоемов и загрязненности производственными отходами. В целом, МО Усинск представляет исследовательский кейс, в рамках которого деятельность градообразующих предприятий и сопутствующий текущий экологический ущерб от их деятельности находятся на пике. В свою очередь, кейс МО Воркута является примером территории, где существует накопленный экологический эффект от деятельности градообразующего предприятия, но текущее антропогенное воздействие снижается. Отметим, что МО Воркута является одним из наиболее загрязненных моногородов Арктики [25].

Дополним оценки экологической обстановки на исследуемых территориях информацией об ответственности за их решение. На рисунке 2 приведено распределение ответов об основных ответственных за состояние окружающей среды на территории проживания.

 

Рис. 2. Распределение основной ответственности за состояние окружающей среды на территории проживания, доля ответов от общего числа респондентов, %

Fig. 2. Distribution of primary responsibility for the state of the environment in the area of ​​residence, share of responses from the total number of respondents, %

 

На обеих территориях основная ответственность приписывается местной власти и крупным предприятиям. В МО Воркута эти показатели составили 89,4% и 59,6%, в МО Усинск 75,0% и 67,1%. Что соответствует концепции исследования, изложенной в вводной части статьи. Более 40% респондентов на обеих территориях видят себя и других жителей ответственными за состояние окружающей среды. В рамках исследования будет проверена гипотеза о том, что экологические практики населения этих территорий будут различными.

 

Результаты

Территориальные особенности экологического поведения населения

В рамках исследования территориальных особенностей экологического поведения населения муниципальных округов Воркута и Усинск по каждому из двадцати показателей моделей были сформированы распределения ответов респондентов (рисунки 3, 4 и 5). Дополнительно с целью выявления статистически значимых различий между территориями был использован критерий хи-квадрат Пирсона (граница уровня значимости <0.05). В ходе анализа тестировалась гипотеза: H₀ – переменные «Населенный пункт» и «Оценка показателя экологического поведения» независимы; H₁ – переменные «Населенный пункт» и «Оценка показателя экологического поведения» связаны между собой. Другими словами, проверялась статистическая значимость различий в оценке того или иного показателя экологического поведения между респондентами из МО Воркута и МО Усинск.

На рисунке 3 приведены распределения ответов для показателей, характеризующих факторы экологического поведения: осознание последствий от существующих экологических проблем (AC) и приписывание ответственности за их решение (AR). Здесь и далее в названии каждого графика отражено название элемента модели теории активации нормы, а также конкретный показатель экологического поведения, соответствующий анкетным вопросам в таблице 1.

Рис. 3. Распределение ответов респондентов на вопросы, характеризующие осознание последствий от экологических проблем и отнесение ответственности за их решение

Fig.3. Distribution of respondents' answers to questions characterizing awareness of the consequences of environmental problems and attribution of responsibility for their solution

Различия в распределении ответов показателей, отражающих осознание последствий от существующих экологических проблем между исследуемыми территориями не являются статистически значимыми (AC1: χ²=3.5, p-value=0.4, df=4; AC2: χ²=5.9, p-value=0.2, df=4). Обратная ситуация наблюдается в оценке показателей, отражающих отнесение ответственности за решение экологическим проблем и защиту окружающей среды – распределения ответов по всем переменным статистически значимо различаются (AR1: χ²=18.8, p-value=0.0008, df=4; AR2: χ²=20.9, p-value=0.0003, df=4; AR3: χ²=14.5, p-value=0.01, df=4; AR4: χ²=14.5, p‑value=0.005, df=4; AR5: χ ²=44.1, p-value <0.0001, df=4).

На рисунке 4 приведено распределение ответов респондентов на вопросы, характеризующие веру респондентов в свои возможности и личные нормы, связанные с защитой окружающей среды.

Рис. 4. Распределение ответов респондентов на вопросы, характеризующие веру респондентов в свои возможности и личные нормы по защите окружающей среды

Fig.4. Distribution of respondents' answers to questions characterizing respondents' belief in their abilities and personal standards for environmental protection

Статистически значимых различий в ответах на вопросы, измеряющие веру респондентов в свои возможности, между респондентами МО Воркута и МО Усинск не выявлено (SE1: χ²=6.9, p-value=0.13, df=4; SE2: χ²=1.7, p-value=0.78, df=4). Аналогичная тенденция выявлена при анализе одного из показателей, характеризующих личные нормы по защите окружающей среды (PN1). Статистически значимых различий в ответах на этот вопрос выявлено не было (PN1: χ²=8.2, p-value=0.08, df=4). Остальные три показателя, характеризующих личную норму по защите окружающей среды, статистически значимо различаются в зависимости от территории (PN2: χ²=10.5, p-value=0.03, df=4; PN3: χ²=17.9, p-value=0.001, df=4; PN4: χ²=33.7, p-value <0.0001, df=4).

На рисунке 5 приведено распределение ответов респондентов на вопросы, характеризующие их поведенческие намерения по защите окружающей среды, детерминированные рассмотренными выше психологическими факторами.

Рис. 5. Распределение ответов респондентов на вопросы, характеризующие поведенческие намерения по защите окружающей среды

Fig. 5. Distribution of respondents' answers to questions characterizing behavioral intentions to protect the environment

В ходе статистического анализа было выявлено, что значимые различия между территориями характерны для пяти из семи показателей, отражающих факторы проэкологического поведения в модели Шварца (BI1: χ²=19.2, p-value <0.0001, df=4; BI2: χ²=15.4, p-value=0.004, df=4; BI4: χ²=51.6, p-value <0.0001, df=4; BI6: χ²=45.7, p-value <0.0001, df=4; BI7: χ²=51.0, p-value <0.0001, df=4;) и отсутствуют у двух показателей (BI3: χ²=10.5, p-value=0.03, df=4; BI5: χ²=6.9, p-value=0.13, df=4).

Сопоставление структуры ответов респондентов в МО Воркута и МО Усинск по каждому из рассмотренных показателей, составляющих блоки модели Шварца, позволяет выделить три, по которым экологическое поведение на этих территориях различается наиболее сильно. Это показатели AR5, PN4 и BI4. Опираясь на них можно выделить характерные особенности рассматриваемых территорий с точки зрения принятия экологической ответственности населением: для населения МО Усинск экологическое поведение — это в большей степени личный выбор каждого, при этом важным компонентом является участие окружающих, в то время как жителями МО Воркута оно воспринимается в большей степени как общественная обязанность, а не личный выбор, однако конкретные действия в этом направлении не должны затрагивать материальные интересы населения.

Формирование экологического поведения

Традиционно для эмпирической проверки гипотезы о детерминировании экологического поведения (BI) активацией нормы по защите окружающей среды используется моделирование структурными уравнениями [18, 19, 26]. В данном исследовании этот метод используется для верификации используемого инструментария (таблица 1), а также определения взаимосвязей между исследуемыми переменными.

В ходе моделирования было выявлено, что использование данных сразу по обеим исследуемым территориям, негативно сказывается на результирующей модели. Это объясняется, в том числе, выявленной разницей в экологическом поведении между населения МО Воркута и МО Усинск. Оценка соответствия модели данным в МО Воркута позволяет сделать вывод, что эмпирическая модель в целом приемлема. Однако имеют место признаки неполного соответствия теоретической модели: так, χ² = 491.350 (df = 127, p <0.001), что позволяет говорить о статистически значимой разнице между наблюдаемыми данными и моделью. В то же время индексы CFI = 0.951 (отличный показатель> 0.95); TLI = 0941 (хорошо> 090); RMSEA = 0,091 (пороговое значение >0.08, чуть выше нормы) и SRMR = 0.093 на грани приемлемого уровня (порог <0,08 считается хорошим, значение <0.10 допустимо) позволяют говорить, что результирующая модель в целом приемлема.

Результаты моделирования на данных МО Усинск, позволяют сделать вывод о том, что данные плохо соответствуют теоретической модели (χ²=995.43, df = 162, p < 0.001; CFI=0.846; TLI=0.819; RMSEA=0.178; SRMR=0.154). Вследствие этого, для дальнейшего анализа использовались данные только МО Воркута.

На рисунке 6 визуализирована диаграмма путей взаимодействия отдельных переменных модели активации нормы по защите окружающей среды на примере МО Воркута. Зеленым цветом обозначены прямые зависимости. Красным цветом обозначены обратные взаимосвязи, поскольку перекодирование переменных, предполагающих обратное смысловое значение по отношению к другим переменным не проводилось. Толщина линии - визуальное представление силы связи между переменными. значимы. Пунктирная линия от латентной переменной обозначает показатель, на основе которого нормировались все остальные значения, образующие одну скрытую переменную.

Рис. 6. Диаграмма путей модели активации нормы по защите окружающей среды в МО Воркута

Fig.6. Path diagram of the activation model of the norm for environmental protection in the MO Vorkuta

В первую очередь результаты моделирования позволяют сделать вывод о том, что не все связи, предполагающиеся в теоретической модели, нашли свое отражение в эмпирической модели. Из пяти показателей, характеризующих приписывание ответственности за защиту окружающей среды (AR), значимыми являются только три (AR1, AR3, AR4). На практике это означает, что лишь эти утверждения в рамках применяемого инструментария позволяют оценить искомый психологический фактор. Наибольшее влияние на итоговое отнесение ответственности оказывает личное принятие ответственности за состояние окружающей среды и решение экологических проблем (AR3).

Показатели, формирующие психологические факторы «Осознание последствий» (АС) и «Вера в свои возможности» (SE) выявлены более точно, что позволяет говорить о состоятельности инструментария, направленного на их измерение. Взаимосвязь между наблюдаемыми и латентными переменными является достаточно сильной.

Если рассматривать показатели, составляющие блок личных норм по защите окружающей среды (PN), то можно сказать, что все они также являются значимыми хоть и в разной степени влияют на латентную переменную. В то же время для улучшения качества модели в будущем показатель PN4 может быть переформулирован, либо исключен. Наиболее значимым показателем, характеризующим личную норму, является принятие ответственности за то, чтобы убеждать других беречь природу (PN3). Принятие обязательства нести часть ответственности за состояние окружающей среды территории проживания также достаточно выраженно влияет на личную норму (PN1).

Наиболее значимыми в рамках блока поведенческих намерений по защите окружающей среды (BI) являются аспекты вовлечения других людей в мероприятия по сохранению окружающей среды (BI2), готовность участвовать в экологических инициативах градообразующего предприятия (BI3) и согласие с тезисом, что для экологического благополучия территории проживания важны совместные действия не только предприятий и местной власти, но и населения (BI5). Показатель BI7 имеет незначимую нагрузку (BI7: −0.018, p = 0.747) и может быть исключен из модели при ее дальнейшем использовании.

Обсуждение

Из приведенных на рисунке 3 данных видно, что в целом респонденты обеих территорий солидарны во мнении, что нерешенные экологические проблемы могут стать серьезным препятствием для благополучия их города в будущем (AC1) и ухудшить качество жизни их детей в будущем (AC2): с данными тезисами согласны 90% респондентов (варианты ответа «Полностью согласен» и «Скорее согласен, чем не согласен»⁴).

Анализ приведенных показателей, отражающих приписывание ответственности за решение экологических проблем, позволяет сделать вывод, что жители МО Усинск в меньше степени склонны относить ответственность к кому-либо за решение экологических проблем, поскольку за исключением показателя AR2 («Экологические проблемы должны решать будущие поколения») превалируют оценки «нейтрален». В то же время респонденты в МО Воркута относительно чаще считают, что экологические проблемы должны решать промышленные предприятия, корпорации и органы власти (AR1). Несогласных с тезисом о том, что забота об окружающей среде – это личный выбор каждого (AR5) среди населения МО Воркута вдвое больше – 42,6% против 20,7% у респондентов из МО Усинск.

Для исследуемых территорий характерны общие тенденции в части веры респондентов в свои возможности в области защиты окружающей среды: респонденты согласны во мнении, что участие в субботниках и других экологических мероприятиях подает хороший пример другим (SE1), а бережное отношение к окружающей среде будет им по силам (SE2).

Также респонденты исследуемых территорий в равной мере солидарны с тем, что нести часть ответственности за состояние окружающей среды своего города – это их обязанность (PN1). С данным тезисом согласны 70% респондентов. Респонденты из МО Усинск склонны чаще испытывать чувство вины, когда им приходится наносить вред окружающей среде (PN2), 73,1% опрошенных ответили на данный вопрос положительно. Различия с МО Воркута по данному аспекту не столь значительны. В то же время респонденты из МО Усинск более убеждены в том, что они ответственны за то, чтобы убеждать других беречь природу (PN3). Вариант ответа «Полностью согласен» выбрали 31,1% респондентов из МО Усинск и 19,7% респондентов из МО Воркута, и напротив, «Скорее согласен, чем не согласен» с этим тезисом 43,5% респондентов из МО Воркута и 28,0% респондентов из МО Усинск. В то же время 67,3% респондентов из МО Воркута согласны с тем, что экологическая политика не должна стоить им лишних денег (PN4). В МО Усинск такие ответы дали 54,2% респондентов. Очевидно, большая обеспеченность жителей МО Усинск обуславливает относительно большее принятие связанных с заботой об окружающей средой издержек: средний личный доход респондента в МО Усинск составил 68,4 тыс. рублей, в МО Воркута – 62,5 тыс. рублей.

Население МО Воркута и МО Усинск едино во мнении, что для экологического благополучия города проживания важны совместные действия не только предприятий и местной власти, но и населения (BI5). Согласие с этим тезисом на обеих территориях выразили 88,0% респондентов. При этом превалировали оценки, выражающие полное согласие, что подтверждает тезис о том, что экологические проблемы могут быть решены только во взаимодействии бизнеса, власти и общества. Данный тезис подкрепляется анализом показателя, отражающего готовность участия респондентов в экологических инициативах градообразующего предприятия (BI3): на каждой из территорий в них готовы участвовать свыше 70%. В то же время сопоставление ответов на эти два вопроса позволяет сделать вывод о том, что респонденты не всегда соотносят эти два поведенческих намерения. Из выразивших мнение, что решение экологических проблем — это совместная работа, готовность принять участие в экологических инициативах выразили 78,5%. Этот результат демонстрирует, что респонденты, понимая необходимость совместного решения проблем, не всегда готовы участвовать в экологических инициативах градообразующих предприятий.

Перейдем к обсуждению оставшихся пяти показателей, характеризующих разницу в поведенческих намерениях населения по защите окружающей среды в МО Воркута и МО Усинск. Если говорить о готовности поменять нынешний образ жизни на благо окружающей среды (BI1), то большинство респондентов на обеих территориях склонны давать нейтральный ответ. Анализ ответов, выражающих несогласие, позволяет заключить, что население МО Воркута в меньшей степени готово пожертвовать своим привычным образом жизни (ответы «Скорее не согласен, чем согласен» и «Совершенно не согласен» дали 30% опрошенного населения). Доля респондентов с аналогичными установками в МО Усинск составляет 17,0%. Схожая тенденция наблюдается в распределении оценок для тезиса «Я буду стараться вовлекать других людей в мероприятия по сохранению окружающей среды» (BI2). Большинство опрошенных на обеих территориях согласны с этим тезисом (53,5% и 62,2% в МО Воркута и МО Усинск соответственно), однако доля несогласных с ним в МО Воркута в два раза выше, чем в МО Усинск (16,0% против 8,5%). При этом в МО Воркута выше уровень доверия к информации об экологических проблемах, поступающей от местной власти и градообразующего предприятия (BI6) (40,1% респондентов). В МО Усинск этот показатель составляет 32,9%. При этом 27,4% респондентов из МО Усинск выразили мнение, что экологические проблемы часто преувеличивают (BI7). Среди респондентов, проживающих в МО Воркута этот показатель составил 14,6%. В целом для обеих территорий большинство респондентов не согласны с этим утверждением. Также для обеих территорий характерно несогласие респондентов с утверждением «Я не буду заботиться об окружающей среде, если другие не будут заботиться» (BI4) – 64,6% в МО Усинск и 75,9% в МО Воркута. В то же время доля согласных с этим тезисом в МО Усинск составляет 22,5%, что в два раза выше значения в МО Воркута.

Перейдем к рассмотрению влияния психологических факторов, влияющих на формирование личной нормы по защите окружающей среды (PN) и поведенческие намерения по защите окружающей среды (BI). Наибольшее влияние на латентную переменную PN оказывает фактор приписывания ответственности за защиту окружающей среды (AR). Минимальное, но значимое влияние оказывает вера в свои возможности (SE). Отметим, что этот показатель в большей степени непосредственно влияет на поведенческие намерения по защите окружающей среды (BI). В целом такие результаты являются закономерными, поскольку вера в собственные возможности важнее при переходе к непосредственным действиям.

В рамках модели установлено влияние личной нормы (PN) на поведенческие намерения по защите окружающей среды (BI). Таким образом, несмотря на некоторые несоответствия эмпирической модели и теоретическое модели активации нормы, в ходе исследования выявлено, что наличие личной нормы по защите окружающей среды и вера в собственные возможности положительно влияют на экологическое поведение.

Заключение

Рассмотрение социально-экономической обстановки в МО Воркута и Усинск позволяет сделать вывод о том, что население обеих территорий в первую очередь волнуют проблемы роста тарифов и цен, снижение доходов населения и т.п. Экологическая проблематика волнует население в меньшей степени. В то же время, поскольку респонденты из МО Усинск в два раза чаще отмечают экологию как одну из волнующих проблем, можно сделать вывод, что актуальность вопросов влияния хозяйственной деятельности на окружающую среду возрастает по мере роста активности градообразующих предприятий. Другими словами, большую озабоченность вызывает накопление экологического ущерба и сопутствующие ему факторы. Учитывая особенности добывающей промышленности в МО Усинск значимым фактором становятся утечки нефти.

В целом у населения обеих территорий сформировано осознание последствий от существующих экологических проблем. Распределение ответов на вопросы, характеризующие отнесение ответственности за решение экологических проблем, позволяет сделать вывод, что, несмотря на существование общих тенденций, исследуемые территории характеризуются и специфическими особенностями. Жители МО Воркута склонны более конкретно определять ответственность за конкретными субъектами в области защиты окружающей среды. Возлагая основную ответственность за решение экологических проблем на органы местного самоуправления и предприятия, население этих территорий считает, что участие в защите окружающей среды должно быть обязательным для всех. Такой подход является закономерным учитывая социально-экономический контекст рассматриваемого моногорода, поскольку снижение активности или приостановка деятельности градообразующих предприятий на практике размывают ответственность за устранение накопившегося экологического эффекта.

Результаты анализа показателей, отражающих веру респондентов в собственные силы при защите окружающей среды, позволяют сделать вывод, что у населения обеих территорий присутствует вера в собственные силы и возможности в области защиты окружающей среды. При этом у респондентов из МО Воркута значения соответствующих показателей более выражены. В целом проведенный анализ позволяет выдвинуть предположение о том, что различия в экологическом поведении между населением МО Воркута и МО Усинск заключается в том, что население МО Воркута в меньшей степени готово устранять накопленный экологический эффект от деятельности градообразующих предприятий, поскольку не приписывает себе ответственность за его накопление. Оценка отдельных поведенческих намерений в области защиты окружающей среды позволяет сделать вывод, что респонденты понимают необходимость совместного решения проблем, однако не всегда готовы участвовать в экологических инициативах градообразующих предприятий. При рассмотрении кейса МО Усинск анализ оценок доверия информации об экологических проблемах позволяет говорить о наличии трудностей в коммуникации между населением, государственными органами и градообразующим предприятием, что является одной из причин отсутствия готовности к участию в экологических акциях градообразующих предприятий.

В ходе моделирования процесса формирования экологического поведения населения МО Воркута было выявлено, что вера в собственные навыки и возможности в защите окружающей среды (SE) и личная норма по защите окружающей среды (PN) действительно влияют на формирование экологического поведения (BI). Полученные результаты свидетельствуют о том, что формирование у населения осознания последствий от загрязнения окружающей среды, определение границ ответственности за решение экологических проблем и повышение уверенности у населения веры в возможность повлиять на защиту экологи позитивно сказываются на экологических установках. В то же время анализ результирующей модели активации нормы в области защиты окружающей среды позволяет сделать вывод, что предлагаемый инструментарий нуждается в дальнейшей доработке. В частности, могут быть использованы более чувствительные шкалы, а также уточнены формулировки некоторых анкетных вопросов.

 

¹ Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года: Указ Президента Российской Федерации от 26 октября 2020 г. № 645. URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/74710556 (дата обращения – 15.05.2025)

² Yves Rosseel (2012). lavaan: An R Package for Structural Equation Modeling. Journal of Statistical Software, 48(2), 1-36. URL: http://www.jstatsoft.org/v48/i02/

³ Распоряжение Правительства РФ от 29 июля 2014 г. № 1398-р О Перечне монопрофильных муниципальных образований РФ (моногородов) URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70607138/ (дата обращения – 15.05.2025)

⁴ Здесь и далее при анализе рассматривается группа респондентов, выбравших данные два варианта ответа

作者简介

Aleksandr Averyanov

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный исследовательский центр "Карельский научный центр Российской академии наук"

编辑信件的主要联系方式.
Email: aver@petrsu.ru
ORCID iD: 0000-0003-2884-8110
SPIN 代码: 1194-8767

Младший научный сотрудник, Лаборатория комплексного изучения Арктики центра изучения северных территорий

俄罗斯联邦, 185910, г. Петрозаводск, ул. Пушкинская, д.11, КарНЦ РАН

Natalia Roslyakova

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный исследовательский центр "Карельский научный центр Российской академии наук"

Email: na@roslyakova24.ru
ORCID iD: 0000-0002-7511-2141

Cand.Sci. (Econ.)

俄罗斯联邦, 185910, г. Петрозаводск, ул. Пушкинская, д.11, КарНЦ РАН

Alexander Volkov

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный исследовательский центр "Карельский научный центр Российской академии наук"

Email: kov8vol@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-0451-8483
SPIN 代码: 2133-8597

Кандидат экономических наук, старший научный сотрудник, Лаборатория комплексного изучения Арктики центра изучения северных территорий

185910, г. Петрозаводск, ул. Пушкинская, д.11, КарНЦ РАН

参考

补充文件