Migration-related risk of psychosomatic disorders in socially healthy young adults who experience significant emotional and mental loads

Full Text

ОБОСНОВАНИЕ

Распространённость психосоматических расстройств, по разным данным, охватывает до 57% пациентов первичной медицинской сети и от 15 до 50% населения различных стран мира [1]. В Российской Федерации по состоянию на 2021 г. более трети населения (37%) сообщило о наличии симптомов психосоматической патологии [2]. Основными причинами психосоматических расстройств принято считать совокупности различных факторов эндогенной и экзогенной природы, специфически и неспецифически дезадаптирующих психологическое, функциональное и соматическое состояние человека [3]. Эндогенные факторы склонности к психосоматическим расстройствам можно дифференцировать на врождённые и приобретённые. К первым относятся половая принадлежность человека, генетическая и конституциональная предрасположенность к симпатикотонии и стресс-реактивности, повышенный уровень тревожности, невротичности, депрессивности, общей неспецифической реактивности организма [4–6]. К приобретённым факторам риска соматизации человека прежде всего относят хронические и острые заболевания различной природы, циркадианную десинхронизацию и возрастную регрессию [3, 7, 8]. Экзогенными причинами риска развития психосоматических расстройств являются чрезвычайные физические, психоэмоциональные и интеллектуальные нагрузки, экстремальные условия природной среды, травмирующие события социальной сферы жизнедеятельности человека [9–11]. В этом ряду в качестве факторов инициации психосоматических патологий рассматриваются проблемы детско-родительских отношений. Родительский перфекционизм и индуцирование тревоги в семье связаны с проявлениями психосоматической патологии у детей. В то же время устойчивые позитивные внутрисемейные отношения обеспечивают психоэмоциональное и психосоматическое благополучие молодых людей [12, 13].

Некоторые исследования демонстрируют влияние смены места жительства и социального окружения на риск системной дезадаптации у подростков [14]. Выявлено, что сам факт переезда на новое место жительства в раннем детстве является причиной провокации последующего посттравматического стрессового расстройства в подростковом возрасте [15]. На примере миграции человека в пределах одного часового пояса, даже на незначительное расстояние (270 км), доказано изменение черт темперамента при смене места жительства [16]. В ранее выполненном собственном исследовании установлено влияние смены места жительства на развитие системной дезадаптации у социально благополучных молодых людей [17].

Представленные данные позволяют резюмировать, что риск развития психосоматической патологии базируется на совокупности эндогенных предпосылок к дезадаптации организма и наличии внешнего раздражителя, обладающего стрессорностью по отношению к человеку. Современное научное знание об экзогенных факторах провокации формирования психосоматических нарушений охватывает огромный спектр социальных и психологических воздействий, негативно влияющих на психоэмоциональное состояние человека. По ряду воздействий, ассоциированных с психосоматическими расстройствами, отсутствует научно-обоснованная интерпретация причинно-следственных связей. В отдельных исследованиях отмечалось, что лица, у которых проявлялись симптомы психосоматических расстройств, ранее мигрировали из мест с менее благоприятной социальной средой в более благоприятные условия места жительства. При этом учитывались только социальные характеристики среды [15]. Данное обстоятельство позволяет предположить наличие более сложной системы взаимосвязей факторов окружающей среды и элементов функционирования организма. В частности, сам факт переезда на новое место жительства сопряжён, как минимум, с изменением физико-географических и биогеохимических условий среды жизнедеятельности. Фактическое состояние анализируемой проблемы обосновывает целесообразность поиска интегративного показателя средовой обусловленности психосоматических нарушений соматизации у человека при смене места жительства. Наиболее простым количественным показателем, характеризующим выраженность средовых изменений при миграции человека, является расстояние между исходным и конечным населёнными пунктами места жительства.

Для моделирования анализируемой ситуации в качестве объекта исследования оптимальным является привлечение студенческой молодёжи. Относительная независимость и самостоятельность, определяемая социальным статусом студента, наделяют индивида свободой выбора действий и форм поведения, обеспечивающих максимально эффективную адаптацию к различным факторам среды. В качестве провоцирующего фактора развития психосоматических нарушений целесообразно использовать повышенную нервно-психическую и интеллектуальную нагрузку, связанную с сессионным периодом обучения в медицинском вузе.

Цель исследования. Разработать интегративный показатель риска развития психосоматических нарушений у молодых людей при смене места жительства.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

В исследовании участвовали студенты первых курсов Волгоградского государственного медицинского университета. Для работы отобрали 97 мужчин и 99 женщин от 18 до 22 лет, не имеющих хронических соматических и неврологических заболеваний, воспитывавшихся в полной, социально благополучной семье, не испытывающих финансовых и бытовых проблем. Иногородние респонденты составляли 44% (45 человек) в выборочной совокупности мужчин и 60% (61 человек) — в выборочной совокупности женщин. Поперечное исследование выполняли в июне 2023 г., спустя 9 мес. с момента начала обучения в вузе и, соответственно, с момента смены места жительства иногородними студентами. Исследование проводили в соответствии с принципами Всеобщей декларации о биоэтике и правах человека, в части статей 4 (благо и вред), 5 (самостоятельность и индивидуальная ответственность), 6 (согласие) и 9 (неприкосновенность частной жизни и конфиденциальность) [18].

Тестирование осуществляли в очном режиме, анонимно, во время консультаций перед сдачей экзаменов. Бланки опросников были дополнены вопросами о месте рождения и месте проживания респондентов до поступления в вуз.

Уровень системной дезадаптации респондентов оценивали по тесту И.Н. Гурвича [19], учитывающему симптомы психосоматической, психофизиологической и психологической экстремальной напряжённости. Отдельно учитывали показатели Гиссенского опросника соматических жалоб и показатели тревожно-депрессивных расстройств (шкала HADS), а также определяли наличие суицидальных идеаций по модулю суицидальных идей Колумбийской шкалы серьёзности суицидальных намерений (C-SSRS) [20]. Расстояния (км) между исходными и конечными населёнными пунктами места жительства респондентов определяли средствами электронной картографии с использованием программного обеспечения ArcGIS 9.3. Формирование базы данных первичной информации производили в программах MSExcel 2007 (12.0.6611.1000; Microsoft, США), Statistica 6.0 (StatSoft Inc., США). Статистическую обработку результатов исследования выполняли путём расчёта коэффициента корреляции (r) Спирмена и методом Вилкоксона–Манна–Уитни.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В качестве основных показателей миграционного риска развития психосоматических нарушений были использованы расстояния (км) от места рождения и места предыдущего проживания до конечного пункта места жительства (Волгоград). Корреляционные связи выраженности симптомов психосоматических нарушений у мужчин и женщин с территориальной отдалённостью места жительства от места рождения отражены на рис. 1, а с территориальной отдалённостью места жительства от места предыдущего проживания — на рис. 2. На данных рисунках представлены только показатели психосоматической напряжённости, проявившие статистически значимую связь с территориальной отдалённостью конечного пункта места жительства от места рождения и места предыдущего проживания в исследуемых группах мужчин или женщин.

 

Рис. 1. Корреляционные связи территориальной отдалённости места жительства от места рождения с выраженностью симптомов психосоматических нарушений у мужчин и женщин; * p ≤0,05; ** p ≤0,01; *** p ≤0,001

Fig. 1. Correlations of the territorial remoteness of the place of residence from the place of birth with the severity of symptoms of psychosomatic violations in men and women; * p ≤0,05; ** p ≤0,01; *** p ≤0,001

 

Рис. 2. Корреляционные связи территориальной отдалённости места жительства от места предыдущего проживания с выраженностью симптомов психосоматических нарушений у мужчин и женщин; * p ≤0,05; ** p ≤0,01; *** p ≤0,001

Fig. 2. Correlations of the territorial remoteness of the place of residence from the place of previous residence with the severity of symptoms of psychosomatic violations in men and women; * p ≤0,05; ** p ≤0,01; *** p ≤0,001

 

Дальнейший, теоретический, этап работы был направлен на обоснование диапазонов показателя миграционного риска развития психосоматических нарушений у молодых людей. В качестве универсального показателя миграционного риска, характерного как для мужчин, так и для женщин, использовалось расстояние (км) от текущего места жительства до места предыдущего проживания. С учётом фактического слияния ближайших пригородов с административными границами Волгограда, их объединения единой системой транспортного сообщения представлялось целесообразным включение в нулевой диапазон миграционного риска (отсутствие миграционного риска) территорий в границах 20-километровой зоны города. Первый диапазон показателя миграционного риска ограничили расстоянием до 400 км, что в среднем совпадает с границами Волгоградской области, в рамках которых существует относительно единое культурное пространство, общий менталитет, функционируют единые транспортные коммуникации. Территориальная близость предполагает возможность оперативного перемещения молодых людей между населёнными пунктами места жительства и места предыдущего проживания, что в значительной степени способствует сохранению очных связей с родительской семьёй, прежней социальной и природной средой. Второй диапазон показателя миграционного риска определили в границах 400–800 км. В данном диапазоне находятся территории соседних регионов, зачастую отличающиеся не только климатическими характеристиками природной среды, но и культурными традициями коренного населения. Третий диапазон показателя миграционного риска вынесли за границы 800 км. Это расстояние (от 800 км и более), как правило, предполагает отсутствие реальной возможности на протяжении месяцев очного общения молодых людей с членами родительской семьи, сохранения связей с прежней социальной средой и утрату контакта с исходной природной средой. Распределение респондентов по условным группам миграционного риска отражено в табл. 1.

 

Таблица 1. Распределение респондентов по группам расстояний от текущего места жительства до места предыдущего проживания

Table 1. Distribution of respondents by groups of distances from their current place of residence to their previous place of residence

Пол Gender	Распределение студентов по группам миграционного риска Distribution of students by migration risk groups
	0 (<20 км) (<20 km)	I (20–399 км) (20–399 km)	II (400–800 км) (400–800 km)	III (>800 км) (>800 km)	Всего Total
М M	55	21	6	15	97
Ж F	54	21	17	7	99

 

Выполнено распределение значений исследуемых показателей психосоматических нарушений по четырём выделенным группам расстояния миграционного перемещения, обозначенным соответствующей степенью миграционного риска у молодых людей. Рассчитан p-критерий, определивший максимальную выраженность различий анализируемых показателей между представителями нулевой и второй группы миграционного риска (табл. 2).

 

Таблица 2. Выраженность показателей психосоматических нарушений у мужчин и женщин с различной степенью миграционного риска

Table 2. The severity of indicators of psychosomatic violations in men and women with varying degrees of migration risk

Показатель Indicator	Пол Gender	Степень миграционного риска The degree of migration risk
		0 (<20 км) (<20 km)	I (20–399 км) (20–399 km)	II (400–800 км) (400–800 km)	III (>800 км) (>800 km)	p (0–II группа) (0–II group)
Системная дезадаптация Systemic maladjustment	М M	5,20±0,813	5,0±1,20	15,50±3,674	8,20±1,578	0,003
	Ж F	7,20±0,667	9,00±1,222	11,05±1,434	11,40±2,196	0,026
Депрессивность Depression	М M	0,88±0,143	1,14±0,226	2,50±0,734	1,80±0,507	0,012
	Ж F	1,50±0,160	1,71±0,256	2,23±0,272	2,28±0,563	0,034
Суицидальность Suicidality	М M	0,05±0,031	0,48±0,240	2,50±0,734	1,60±0,542	0,0001
	Ж F	0,42±0,114	0,47±0,151	0,64±0,196	1,14±0,496	0,120
Головная боль Headache	М M	0,94±0,107	1,57±0,320	2,00±0,489	1,40±0,221	0,033
	Ж F	2,07±0,134	2,28±0,236	2,05±0,272	2,14±0,281	0,989
Боль в области желудка Pain in the stomach area	М M	0,94±0,155	0,14±0,080	1,50±0,244	1,60±0,221	0,126
	Ж F	1,05±0,107	1,71±0,275	1,70±0,276	1,42±0,321	0,022
Боль в области сердца Pain in the heart area	М M	0,61±0,103	0,28±0,103	2,00±0,001	1,20±0,322	0,0001
	Ж F	0,89±0,126	1,19±0,270	1,47±0,251	1,14±0,154	0,031
Боль в области живота Abdominal pain	М M	0,55±0,104	0,28±0,103	1,50±0,244	1,20±0,322	0,008
	Ж F	1,15±0,099	1,57±0,229	1,58±0,234	1,42±0,321	0,075
Физическая утомляемость Physical fatigue	М M	1,44±0,153	1,71±0,160	3,00±0,489	1,80±0,406	0,006
	Ж F	2,20±0,129	2,42±0,229	2,23±0,272	2,71±0,454	0,978
Бессонница Insomnia	М M	1,11±0,164	1,28±0,236	3,00±0,489	1,80±0,406	0,001
	Ж F	1,08±0,139	1,23±0,233	1,23±0,207	1,42±0,519	0,356

Примечание: данные представлены в виде среднего значения признака и ошибки среднего (M±m).

Note: the data is presented in the form of the average value of the feature and the error of the average (M±m).

 

С целью определения границ потенциальной критичности величин выделенных показателей психосоматических нарушений по каждому из них был предпринят расчёт 75-го перцентиля для группы мужчин и женщин с нулевой степенью миграционного риска (<20 км). Данная процедура обеспечила дифференциацию континуума полученных результатов на две зоны значений, определяющих границы критических величин для каждого показателя риска психосоматических нарушений. Критические величины показателей психосоматических нарушений соответствуют диапазону от 75-го до 100-го перцентиля. В этом диапазоне сконцентрированы величины исследуемых показателей, превышающие 3/4 случаев их проявления у молодых людей из группы с нулевой степенью миграционного риска, что гарантирует учёт нижней границы значений симптомов потенциальной склонности к психосоматической патологии мужчин и женщин. Результаты расчёта критических значений показателей риска развития психосоматических нарушений отражены в табл. 3.

 

Таблица 3. Расчёт критических значений показателей риска развития психосоматических нарушений у мужчин и у женщин

Table 3. Calculation of critical values of risk indicators for the development of psychosomatic disorders in men and women

Показатель Indicator	Мужчины Men		Женщины Women
	P75	Зона риска The risk zone	P75	Зона риска The risk zone
Системная дезадаптация Systemic maladjustment	9	10–26	10	11–26
Депрессивность Depression	2	3–4	2	3–4
Суицидальность Suicidality	0	1–4	–	–
Головная боль Headache	1	2–4	–	–
Боль в области желудка Pain in the stomach area	–	–	2	3–4
Боль в области сердца Pain in the heart area	1	2–4	1	2–4
Боль в области живота Abdominal pain	1	2–4	–	–
Физическая утомляемость Physical fatigue	3	4	–	–
Бессонница Insomnia	2	3–4	–	–

 

ОБСУЖДЕНИЕ

Результаты, полученные на первом, эмпирическом, этапе исследования, свидетельствуют о наличии положительных связей системного проявления психосоматических нарушений с расстояниями миграционного перемещения молодых людей. При этом для мужчин оба показателя миграционного риска развития психосоматических нарушений (расстояния от места жительства до места рождения и места жительства до места предыдущего проживания) проявляют практически одинаковый уровень прямой корреляционной связи с выраженностью анализируемых признаков психосоматической напряжённости. В группе женщин территориальная отдалённость места жительства от места рождения не имеет существенной, статистически значимой связи с развитием психосоматических нарушений. По показателю территориальной отдалённости места жительства от места предыдущего проживания у женщин имеется более выраженная положительная связь с проявлениями психосоматических нарушений. Это обстоятельство обосновывает целесообразность универсального использования для мужчин и женщин расстояния (км) от места предыдущего проживания до конечного пункта места жительства в качестве основного показателя миграционного риска развития психосоматических нарушений. Полученные данные полностью соответствуют результатам ранее выполненного собственного исследования, выявившего в условиях интенсивной учебной нагрузки превалирование системной дезадаптации у мужчин, сменивших в текущем году место жительства, относительно мужчин, проживающих в населённом пункте по месту рождения. Среди женщин, вне зависимости от места рождения и места проживания, выраженного адаптационного напряжения в условиях интенсивной учебной нагрузки не наблюдалось [17]. Широко обсуждаемый гендерный парадокс в суицидологии [21] также подтверждён результатами настоящего исследования, демонстрирующими наличие статистически значимых прямых связей суицидальных идеаций с расстояниями миграционного перемещения преимущественно среди мужчин.

Результаты теоретического исследования, соотнесённые в табл. 2 с эмпирическими данными, позволяют констатировать, что миграционный риск соматизации у молодых людей по абсолютному большинству признаков психосоматических нарушений проявляется при территориальной отдалённости места жительства от места предыдущего проживания в диапазоне от 400 до 800 км. Относительно низкий уровень психосоматической напряжённости в группе респондентов с третьей степенью миграционного риска (>800 км), видимо, связан с отсутствием возможности у молодых людей на протяжении длительного времени очного общения с членами родительской семьи, утратой связей с прежней социальной и природной средой. Данные обстоятельства, несомненно, способствовали их устойчивой адаптации к новым условиям жизнедеятельности.

Следует отметить более широкий спектр показателей риска развития психосоматических нарушений у мужчин, статистически значимо проявляемых различиями между группами с нулевой и второй степенью миграционного риска. При этом системная дезадаптация, депрессивность и боль в области сердца являются общими проявлениями миграционной психосоматической патологии у мужчин и женщин.

В результате выполненной работы охарактеризованы связи территориальной отдалённости исходного и конечного населённого пунктов при смене места жительства с риском развития психосоматических нарушений у человека в условиях напряжённого учебного процесса. Обобщение литературных данных и результатов собственных исследований позволяет резюмировать, что риск развития психосоматической патологии базируется на совокупности хорошо известных эндогенных предпосылок к дезадаптации организма и наличии внешнего инициирующего раздражителя, обладающего стрессорностью по отношению к конкретному человеку. Выявление новых индикаторов риска развития психосоматических нарушений обеспечивает формирование системного знания о механизмах индивидуальной инициации психосоматической патологии и психосоматических расстройств в условиях реальной жизнедеятельности человека.

Вместе с тем необходимо иметь в виду, что предпринятое одномоментное исследование не способно обеспечить подтверждение причинно-следственных связей изучаемых явлений [22], в данном случае — территориальной отдалённости места жительства от места предыдущего проживания, с риском развития психосоматических нарушений у человека. Результаты работы нельзя распространять на детей и подростков, пожилых людей, лиц с хроническими соматическими и неврологическими заболеваниями. Представленная гипотеза миграционного риска требует дальнейшего всестороннего изучения и проверки на других группах населения в различных физико-географических, биогеохимических и социальных условиях среды.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщение литературных данных позволило резюмировать, что риск развития психосоматических нарушений определяется совокупностью эндогенных предпосылок к дезадаптации организма и наличием внешнего инициирующего раздражителя, обладающего стрессорностью по отношению к конкретному человеку. Выявление индикаторов миграционной напряжённости обеспечивает возможность превентивного реагирования на риски развития психосоматических нарушений в условиях реальной жизнедеятельности человека. В результате выполненного исследования определена прямая связь выраженности признаков психосоматических нарушений с расстояниями миграционного перемещения молодых людей. Доказана целесообразность универсального использования для мужчин и женщин расстояния (км) от места предыдущего проживания до конечного пункта места жительства в качестве основного показателя миграционного риска развития психосоматических нарушений. Обоснованы диапазоны расстояний между исходным и конечным населенными пунктами места жительства, характеризующие уровень риска развития психосоматических нарушений у молодых людей. Выделено четыре степени миграционного риска с нулевым (до 20 км) и последующими тремя (до 400, до 800 и свыше 800 км) территориальными диапазонами риска соматизации. Рассчитаны критические значения показателя миграционного риска развития психосоматических нарушений для мужчин и женщин. Миграционный риск соматизации у молодых людей по абсолютному большинству признаков психосоматических нарушений проявляется при территориальной отдалённости места жительства от места предыдущего проживания в диапазоне от 400 до 800 км. Результаты проведённого исследования обеспечивают персонализированный подход к оценке риска развития психосоматических нарушений.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Вклад авторов. А.Б. Мулик — концепция и дизайн исследования; Ю.А. Шатыр — написание текста; И.В. Улесикова — первичная обработка материала; А.Г. Соловьёв — редактирование; А.Н. Долецкий — сбор материала; А.И. Перепелкин — сбор материала; Н.О. Назаров — статистическая обработка материала. Все авторы подтверждают соответствие своего авторства международным критериям ICMJE (все авторы внесли существенный вклад в разработку концепции, проведение исследования и подготовку статьи, прочли и одобрили финальную версию перед публикацией).

Источник финансирования. Работа выполнена в рамках реализации НИР по программе стратегического лидерства «Приоритет-2030».

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Информированное согласие на участие в исследовании. Участие в исследовании было добровольным. До включения в исследование все участники выразили информированное согласие.

ADDITIONAL INFORMATION

Authors’ contribution: A.B. Mulik — concept and design of the study; Yu.A. Shatyr — writing the text; I.V. Ulesikova — primary processing of the material; A.G. Soloviev — editing; A.N. Doletsky — collecting the material; A.I. Perepelkin — collecting the material; N.O. Nazarov — statistical processing of the material. All authors confirm that their authorship meets the international ICMJE criteria (all authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work).

Funding sources. The work was carried out as part of the research project “Forecasting the risks of developing aggressive, suicidal and addictive behavior among the population of territories with different physical-geographical and biogeochemical status” under the strategic leadership program “Priority-2030”.

Competing interests. The authors declare that they have no competing interests.

Consent for publication. Participation in the study was voluntary. Prior to inclusion in the study, all participants expressed informed consent.

About the authors

Alexander B. Mulik

Military Medical Academy n.a. S.M. Kirov

Author for correspondence.
Email: mulikab@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-6472-839X
SPIN-code: 8079-9698

Dr. Sci. (Biology), Professor

Russian Federation, Saint Petersburg

Yulia A. Shatyr

Military Medical Academy n.a. S.M. Kirov

Email: yuliashatyr@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-9279-5282
SPIN-code: 2942-6250

Cand. Sci. (Biology), Associate Professor

Russian Federation, Saint Petersburg

Irina V. Ulesikova

Military Medical Academy n.a. S.M. Kirov

Email: ulesikovairina@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9284-3280
SPIN-code: 9859-6036

Cand. Sci. (Biology)

Russian Federation, Saint Petersburg

Andrey G. Solovyev

Northern State Medical University

Email: asoloviev1@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-0350-1359
SPIN-code: 2952-0619

MD, Dr. Sci. (Medicine), Professor

Russian Federation, Arkhangelsk

Alexey N. Doletsky

Volgograd State Medical University

Email: andoletsky@volgmed.ru
ORCID iD: 0000-0001-6191-3901
SPIN-code: 1963-1943

MD, Dr. Sci. (Medicine), Professor

Russian Federation, Volgograd

Andrey I. Perepelkin

Volgograd State Medical University

Email: similipol@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5964-3033
SPIN-code: 5545-8353

MD, Dr. Sci. (Medicine), Professor

Russian Federation, Volgograd

Nikita O. Nazarov

Center for Implementation of Changes of the Ministry of Health of the Moscow Region

Email: naznik86@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-0668-4664
SPIN-code: 9126-2809

MD, Cand. Sci. (Medicine)

Russian Federation, Krasnogorsk

References

Supplementary files